Девочка Громова (СИ)

Бросаю взгляд на настенные часы. Ещё минуты две вполне могу потусоваться здесь. Выходить побыстрее - я уж точно не стремлюсь. Ничего, подождёт.

Двумя пальцами увеличиваю присланную фотку. Внимательно рассматриваю фигуру девушки, акцентируя внимание на груди и плечах. Вроде всё в порядке.

Но мне всё равно волнительно и страшновато. Как перед экзаменом в универе, к которому вроде хорошо подготовилась, но знаешь, что препод - тот ещё придира и вредина. Только вот в данном случае, мне не незачёт поставят, если этот экзамен я не сдам. И я даже думать не хочу о том, что в таком случае произойдёт. Если бы был просто обман, они, скорее всего, выставили бы счёт и дискредитировали меня в глазах бизнес-сообщества, как некомпетентного специалиста. Но с учётом того, что я вынужденно слила Громову то, что они пытаются, используя грязные методы, уничтожить его компанию, а после ещё и действовала в согласии с ним уже против них - это...

В суд они на меня однозначно не подадут. Зато есть большая вероятность, что я действительно не уеду из Питера.

Боже, как же я вляпалась...

Трясти меня начинает ещё сильнее, и уговоры себя не трусить перестают помогать вообще.

Если всплывёт то, что теперь я работаю на Громова, они меня устранят. Это сто процентов.

И Илья меня защитить просто не сможет. Мы в Питере, он в Москве.

Я просто исчезну.

От ужаса у меня поджилки трястись начинают. Готовой к разговору с Джованни - этим матёрым итальянцем, я себя, несмотря на то, что теперь у меня есть "доказательство", совершенно не чувствую.

В очередной раз нервно взглянув на часы, понимаю, что выйти в коридор должна была уже минуту назад.

Понимаю также, что если я не буду сохранять хотя бы видимость самообладания, они на меня надавят. Станут угрожать, может быть, увезут куда-то. Я же целиком и полностью в их власти теперь.

Шутки шутками, но уже вот вообще не смешно.

В раздевалку заходит приятная брюнетка лет двадцати. Стрижка каре, большие карие глаза с длинными ресницами, полные губы. Направляется ко мне, и я понимаю, что она пришла не переодеться. Быстро убираю телефон в сумочку и сажусь на лавочку, чтобы сменить шлёпанцы на босоножки.

- Алина?

Поднимаю голову. надеюсь, в моих глазах не слишком заметен страх, который скользкой холодной змеёй ползает сейчас по моим спине и шее от копчика к затылку и обратно.

- Да...

- Владимир Подгорный, глава рекламного отдела, попросил вас поторопить.

- Да-да, - слабо улыбнувшись, быстро киваю я, - скажите ему, что я сейчас выйду.

- Хорошо, - она отвечает улыбкой, а в глазах - любопытство.

Пока она уходит, застёгиваю ремешки.

Встаю.

В раздевалку со стороны бассейна шумной толпой заходят сотрудницы с купальниках и шапочках. Смеются, болтают о своём. Проходят к шкафчикам.

Смотрю на свои руки. До локтей - множество мурашек. Ёжусь. Потираю ладонями плечи и, накинув сумочку на плечо, закрываю шкафчик. Небольшой спортивный рюкзак с влажными купальником, шапочкой, шлёпками и прежним бельём решаю оставить пока тут. Как минимум, будет повод вернуться сюда. Так мне спокойнее.

Чувствую, как сильно дрожат колени. Достаю из сумочки флакон духов и немного прыскаю на ямочки под ушами и на запястья. Ароматерапия. Мне всегда помогало.

Сейчас, правда, и это помогает не очень.

Вспоминаю слова Ильи: "ты теперь не одна".

Ладно. Хотя бы морально, психологически - это действительно так. Он меня не бросил в сложной ситуации, не запаниковал, не обозлился на меня.

Вот и мне надо собраться с силами, выйти и держаться уверенно и спокойно. Как Илья мне и сказал.

Набрав воздуха в грудь, медленно выдыхаю, и иду в сторону выхода в коридор фитнес-центра.

Глава 5

Владимир встречает меня хмурым, полным недовольства, взглядом, и постукиваением указательного пальца по наручным часам. Теперь он снова выглядит солидно: итальянский серый костюм в едва заметную белую полоску, белоснежную рубашку с расстёгнутым на верхнюю пуговицу воротником, серые мокасины. Надушен, прилизан, строг.

Больше всего в его внешности поражает то, что он одновременно и привлекателен и отталкивающ. Вроде красивый, статный мужчина, который следит за собой, занимается спортом и очень хорошо зарабатывает. Но одновременно с тем его повадки - какие-то паучиные. И взгляд миндалевидных глаз колюч даже тогда, когда он улыбается, сверкая винирами. От него за версту разит опасностью и хитрой подлостью. Не сомневаюсь, что свою крышесносную карьеру он сделал, идя по головам. И судя по перстню, часам, ткани сорочки - он очень, очень любит деньги. В сочетании: за деньги он и удавится и удавит. Причём, скорее второе.

- Вы меня, похоже, не поняли, Алина, - жёстко произносит он. - Я сказал, что Джованни ждёт вас до начала, собственно, корпоратива. И это значит, что мешкать не нужно, - он подаётся вперёд, сверлит меня взглядом тёмно-карих глаз. - Совсем не нужно.

- Владимир, - надеюсь, от моей ледяной улыбки ему стало неуютнее, чем мне сейчас. - Я и так иду вам навстречу. Очень скоро вам станет стыдно за эти инсинуации Александра, которым вы, судя по всему, охотно поддались.