Девочка и машины

Штрафстоянка (или тюрьма, как называли её машины) представляла собой огромную парковку, где за высоким железным забором томилось множество автомобилей всех марок — от «жигулей» до «мерседесов». Забор был сделан из чёрных железных прутьев, расстояние между которыми не оставляло взрослому человеку никаких шансов проскользнуть внутрь. Но, к счастью, Стася не была взрослой, да и прутья не везде располагались одинаково близко друг к другу. Поэтому, походив туда-сюда вдоль забора и внимательно приглядевшись, она нашла то, что искала. С трудом протиснулась она между прутьями и оказалась в машинной тюрьме.

***

А Жигуль тем временем не просто так стоял у тюремных ворот. Они были открыты, но путь преграждал шлагбаум. Ларгус говорил, что в будке у охранника есть небольшой пульт, а на нём — зелёная кнопка, которую нужно нажать для того, чтобы этот шлагбаум поднять. Сделать это, конечно, могла только Стася. А задачей Жигуля, по их плану, было выманить из будки охранника и отвлекать его до тех пор, пока со стоянки не выедет Пломбир.

Для начала Жигуль побибикал. Потом ещё — дольше и протяжнее. Но никто на его бибиканье не отзывался. Тогда он включил свою сигнализацию, которая заорала так громко, что распугала всех местных голубей и ворон: «ви-ви-ви — чу-чу-чу — у-и — у-и — у-и — фить-фить-фить-фить — ва-у — ва-у — ва-у — ви-ви-ви — фить…». Никакого результата. Жигуль удивился. Когда он орал под окнами, все вокруг возмущались, прибегали и требовали прекратить безобразие, а здесь до его сигналов никому не было никакого дела. Надо было придумать что-то другое.

Недалеко от ворот стоял зелёный эвакуатор (или, как говорили машины, зелёный «крокодил»), погружённый в дрёму. Видно было, что он отдыхает после многих часов выискивания зазевавшихся машин по всему городу и перетаскивания их в тюрьму.

Жигуль решил привлечь внимание Крокодила.

— Ну, что стоишь спишь! — задиристо начал он, подкатившись поближе. — Много натаскал сегодня, устал, поди?

Крокодил, лениво шевельнувшись, нехотя уставил на него замасленные, как бы заплывшие жиром фары. А Жигуль продолжал:

— Эх ты, крокодилище! Фары б мои на тебя не смотрели! Недобрая ты машина, бессовестная! За бензин и масло своим же, машинам, пакостишь! Би-и на тебя!

Крокодил не отвечал. В сущности, ему было всё равно, что о нём думает какой-то Жигуль. Да хоть бы и Лексус! Вот они где все у него — в его стальной когтистой лапе! Кого захочет — утащит. И бензобак у него всегда залит до краёв и стоит он, Крокодил, всегда там, где вздумается. А эта мелюзга пусть болтает что хочет. И Крокодил снова задремал. Но Жигуль не сдавался.

— Би-и-и! — заревел он. — Как асфальт тебя только носит?! Я бы на твоём месте просто саморазобрался бы. А вообще-то… жалко тебя, дурачка. Никому ты не нужен! Только чтобы гонять тебя весь день… вот поэтому недолго вы живёте, а потом — в утиль, никто даже чинить тебя не станет, дурень ты этакий. Ох и глупая же ты машина, хе-хе…

И Жигуль захихикал, точнее, захехекал. А этого Крокодил стерпеть не мог. Он считал себя настолько выше всех остальных машин, что их ругань (к которой он привык) задевала его не больше, чем мяуканье помойной кошки. Единственное, чего он не переносил, — когда над ним смеялись или называли дураком.

— Много вас, замухрышек, развелось… — ответил он со злостью очень страшным, стальным голосом. — Вали-ка ты отсюда, пока сам в тюрьму не загремел! А то сейчас сигналку включу, прибежит хозяин, враз тебя оформим. Слышь, чё говорю? Давай, одно колесо здесь, другие три — за поворотом. Ты вообще чё здесь делаешь? В тюрьму захотел? Это сейчас мы быстро… Считаю до трёх и запускаю сигналку.

— Ого, а ты, оказывается, разговаривать умеешь, — притворно удивился Жигуль. — А я думал — только бензин с маслом трескать. Хех! Да у тебя небось и сигналка-то не работает, у тебя её и нету небось — кому ты нужен-то тебя угонять… даже бесплатно тебя, дылду такую прожорливую, никто не возьмёт, даже если предлагать будут… хе-хе-хе… Вот поддам тебе колесами, и ничего мне не сделаешь, — понесло вдруг Жигуля, — потому что я быстрее тебя, умнее и вообще я — самая умная машина, самая ловкая, сильная, а ты должен меня слушаться, потому что я — машинный царь, если ты не знал, и…

И Жигуль так увлекся своим любимым делом — хвастовством, что не заметил, как фары Крокодила постепенно стали красными от злости, а взгляд — таким страшным, что даже «гелендваген» заглох бы на месте. Стальная крокодилья лапа двинулась и уже готова была обрушиться на Жигуля сверху, но тут к Крокодилу подбежал охранник. Он только что вышел из будки покурить и размяться и увидел, как кран эвакуатора сам собой поднимается, сдвигается и нависает над неизвестно откуда взявшейся чёрной «семёркой». И сразу помчался к машинам, чтобы предотвратить порчу имущества (а то ещё платить заставят). Жигуль, увидав охранника, издал три протяжных «би-и-и» и одно короткое.

***