Девочка и птицелет

На следующем уроке была русская литература. Хорошие ребята учатся в нашем классе. Все сделали вид, что в том, что Сережа пересел за мою парту, нет ничего особенного. И даже Елизавета Карловна сделала вид, что ничего не заметила. Хотя этого я уж никак не ожидала. Елизавета Карловна не любит, чтобы ученики в ее классе меняли места без ее разрешения.

Елизавета Карловна рассказывала нам о формах поэзии и о белом нерифмованном стихе, который требует от поэта еще большего мастерства, чем рифмованный стих. В пример она приводила лермонтовскую "Песню о купце Калашникове".

- Можно вопрос? - сказал Сережа и поднял руку.

- Какой вопрос? - спросила недовольно Елизавета Карловна.

- Я не знаю, как поэтам, а мне очень легко сочинять белые стихи, сказал Сережа. - Я могу переложить в белые стихи любую газетную статью или даже учебник.

- Что за чепуха! - сердито посмотрела на Сережу учительница и, как всегда, поморщив нос, передвинула чуть выше очки.

- Пожалуйста, - сказал Сережа, раскрыл учебник литературы и стал читать с огромным пафосом, повышая голос на концах строк:

Художественная лите'ра

Тура', живо'пись, музыка',

Театр, кино, танцы, архите

Ктура', зодче'ство, скульптура',

Все это ра'зличные виды

Искусства. Художественна'

Я литера'тура состо'ит

Из произве'дений, напи'

Санны'х писателями - по'э

Тами', прозаиками, дра'...

Все сидели совершенно огорошенные не столько самими стихами, сколько горячностью, с которой их произносил Сережа, а кто-то даже подвывал от удовольствия.

- Хватит, хватит, - сказала Елизавета Карловна, но Сережа, как поэт в порыве вдохновения, в позе Пушкина со знаменитой картины "Пушкин выступает в Лицее", продолжал:

Мату'ргами. В эти'х прои'зве

Дени'ях, как и в дру'гих ви

Дах искусства', в художестве'нной

Форме' в обра'зах отра...

- Хватит, - сказала Елизавета Карловна. - Мы уже насладились твоими стихами. Садись.

И, когда Сережа сел, она продолжала:

- Вот, ребята, Сережа привел очень яркий пример к тому, что я говорила. Как видите, одной перестановкой ударений нельзя сделать стихов из прозы. Однако, если бы он не импровизировал, а подготовился как следует дома, ему, возможно, удалось бы даже зарифмовать между собой строки, которые он нам читал. Но и от этого они не стали бы более поэтическими. Как я вам объясняла, поэзия это не ритм и не рифма, а прежде всего мышление образами.

Елизавета Карловна продолжала урок, но я отвлеклась и некоторое время не слышала того, что она говорила, потому что задумалась о ее словах. Я совсем не понимаю, что значит "мышление образами". По-моему, все люди мыслят образами. Даже при решении арифметических задач. Даже цифры можно себе представить в виде образов. И я начала складывать в голове сказку о цифрах.

Когда-то королевство цифр,

Своих соседей покорив,

На зависть и на страх врагам,

Тра-та-та-там, тра-та-та-там...

Царящею, держащей власть

Династия 1 была.

Царь, выступая, гордо нес

Свой длинный, тонкий, острый нос.

Его министр первый - 2.

Он, говорили, голова.

И вправду, голова его

Министра больше самого.

Но шел слушок из уст в уста,

Что голова его пуста.

Затем что-то такое про 3 и 4, а потом:

Богаты страшно 5 и 6

Имений, фабрик их не счесть.

Тот и другой вперед песет

С огромной важностью живот.

Из 7 надо будет сделать военного.

А 8, 9 - те купцы,

В их магазинах леденцы,

Автомобили "кадиллак",

Идут отлично их дела.

А нуль мы сделаем ученым.

Толстым и добрым ученым.

Профессор - старый толстый нуль.

Старик боится свиста пуль,

Автомобилей, лошадей,

Дам, жаб, мальчишек и т. д.

"И т. д." или иначе "и так далее", как любит говорить мой родной отец.

Я подумала о том, что нужно будет написать в Новосибирск письмо. Написать, чтобы отец прислал мне свою фотографию и фотографию своих детей, раз уж они мне какие-то родственники. Что я живу очень хорошо, и увлекаюсь химией, и всем довольна.

И еще я подумала, что если бы за моей партой сидел Коля, то я бы ему шепнула: "Я решила написать письмо своему отцу в Новосибирск", а он бы не удивился, кивнул головой и тихо ответил: "Ну что ж, напиши". А Сереже я этого не могла сказать.

А потом уже я подумала, что из меня никогда не будет хорошей ученицы, потому что, пока я все это думала, урок закончился, а я почти ничего не слышала и не запомнила.

После уроков Коля, Витя, Сережа и Лена, как ни в чем не бывало, пошли вместе домой, и моя выдумка с "Томом Сойером" ничего не дала, а я осталась в школе, чтобы повидаться с Евгенией Лаврентьевной.

Мне всегда нужна теория. Когда мне было четыре года (я хорошо помню, в четыре года меня отдали в детский сад), я услышала от соседской девочки, что вода состоит из газов, из водорода, который так называется потому, что родит воду, и кислорода. Если их соединить и пропустить хоть маленькую искорку, раздастся взрыв и получится капля воды.

Я тогда же сложила для себя теорию, что тучи состоят из газа, я даже знала, что белые - это водород, а черные - кислород, и что когда между ними проходит искра - молния, то раздается взрыв - гром и падают капли воды.