Девочка, испившая Луну (ЛП)

Никто не любил отходить далеко от дороги, будь то старейшина, будь то даже Герланд. За стенами Протектората, конечно, было безопасно, но все знали, что случится, если забрести слишком далеко, упасть в яму, наступить на глиняный горшок и вскипеть изнутри или блуждать целую вечность, никогда не возвращаясь домой… Лес – слишком опасное место.

Они шагали по извилистой тропе к маленькой лощине, окружённой пятью огромными деревьями, которых величали Ведьмиными Слугами. Или их шесть? Разве не пять? Герланд пересчитал в который раз – нет, шесть, то… Нет, это не имело значения, просто лес протягивал к нему свои лапы. А ведь деревья были столь же старыми, как и весь этот мир…

Внутри кольца поляна казалась на диво мягкой, покрытой мхом, и старейшины положили ребёнка ровно по центру, стараясь ни на что больше не смотреть, и на дитя тоже. Стоило только повернуться спиной и поспешить обратно к Протекторату, как самый младший из них смущённо откашлялся.

- Так мы просто оставим её здесь? – спросил Энтен. – Это так обычно всё происходит?

- Да, племянник, - раздражённо отозвался Герланд. – Именно так, - он почувствовал, как на плечи его упала необыкновенная волна усталости, а позвоночник словно собирался разрушиться на маленькие кусочки.

Энтен ущипнул себя за шею – что за дурацкая непобедимая привычка!

- Разве нам не стоит подождать того мига, когда придёт Ведьма?

Старейшины затихни, и молчание казалось воистину неловким.

- Опять придёт? – спросил вдруг Распин, самый старый среди всех них.

- Придёт, конечно, - голос Энтена зазвучал куда тише. – И нам следовало бы её дождаться… - теперь слова было практически невозможно расслышать. – А что случится со всеми нами, если первыми придут дикие звери и унесут её отсюда?

Все остальные уставились на Великого Старейшину, зло поджимая губы.

- К счастью, племянник, - быстро ответил он, хватая мальчика под руку, - такого никогда не случалось.

- Но… - Энтен в очередной раз ущипнул себя за шею, уже так сильно, что даже остался красноватый след.

- Ничего не случится, - повторил Герланд, положив на спину племянника руку и зашагав по проторенной тропе в разы быстрее.

Так, один за другим, Старейшины убегали прочь, покидая ребёнка.

Они оставляли его, и никто, кроме Энтена, не задавал вопрос, съедят ли ребёнка животные – разумеется, съедят.

Они оставили дитя там, зная, что ведьма не придёт. Потому что там никогда не было никакой ведьмы, просто полный опасностей лес, одна тонкая дорога и желание жить – а ещё старая страшилка, которой старики много поколений запугивали своих внучат. Ведьма – вера в ведьму, - для этих испуганных, покорных, послушных людей, что всю жизнь провели в странном печальном полудрёме, облачая все свои беды в красивые ведьминские одеяния, казалась самым настоящем спасением. Это казалось таким удобным для старейшин. Да, неприятно, но что поделать?

Пробираясь сквозь чащу, они слышали детское хныканье, но вскоре его сменил шум с болот, пение птиц, скрип деревьев по всему лесу. И каждый старейшина был совершенно уверен в том, что дитя не доживёт и до утра, что о нём никто больше никогда не услышит, никогда не увидит её, никогда о ней не вспомнит.

Они думали, что она пропала навсегда.

И, конечно же, они очень сильно ошибались.

Глава 3. В которой ведьма обретает ребёнка

Посреди леса таилось небольшое болото. На его поверхности вздувались согретые подземным, мирным вулканом пузырьки, покрытые тонкой пеленой слизи, цвет которой менялся от синеватого до кровавого в зависимости от времени года. Сейчас, когда близился в Протекторате день Жертвоприношения, день Ребёнка Звёзд, зелень понемногу приобретала голубые тона.

На краю болота, у самой линии камышей, пробившихся сквозь грязь и ил, стояла старуха и опиралась на причудливый посох. Она была низенькой, приземистой, горбатой. Седые косматые волосы были завязаны в тугой узел, из прядей выбивались на свободу цветы и листья. Лицо, вопреки досаде, всё ещё казалось улыбчивым, и старые глаза не утеряли собственную яркость. Вот только с какой-то стороны она казалась огромной, доброй жабой.

Её звали Ксан. И она была Ведьмой.

- Как думаешь, возможно ли спрятаться от меня, смешное чудище? – обратилась она к болоту. – Ведь я знаю, где ты. Так что тут же возродись и извинись передо мною! – она попыталась нахмуриться, - иначе я тебя заставлю! – на самом деле над монстром у неё никакой власти не было, слишком уж велик его и её век. Она могла заставить его кашлять болотом, но вряд ли это так сильно его бы напугало. Ну, впрочем, могла бы лишить дыхания одним жестом руки…

Она вновь попыталась нахмуриться.

- Я знаю, где ты!

Пузырями пошла болотистая вода, и на свет показалась огромная голова болотного чудища. Он моргнул – сначала одним глазом, потом другим, - а потом нагло закатил глаза.

- Не смей так смотреть на меня, юноша! – раздражённо одёрнула его старуха.