Девочка, испившая Луну (ЛП)

Адара ничего не ответила. Она позволила своим пальцам сжать руки Луны. Держала её крепко за ладонь.

Луна, Эсин и Адара отправились к бывшему Великому Старейшине в тюрьму. Начали отрастать волосы Адары. Они большими чёрными кольцами обрамляли её лицо и подчёркивали темноту огромных глаз.

Герланд нахмурился, когда к нему зашли.

- Я должен был утопить тебя в реке, - сказал он угрюмо Луне. – Не думай, что я тебя не узнал. Я узнал. Каждый из этих невыносимых детей преследовал мои сны. Я видел, как вы росли, даже когда знал, что вы умерли.

- Но мы не умерли, - ответила Луна. – Никто из нас. Может быть, это говорили сны. Может быть, следовало научиться слушать.

- Я тебя не слышу! – возопил он.

Адара опустилась на колени рядом со стариком и положила руку ему на плечо.

- Новый совет сказал, что ты будешь прощён, как только попросишь прощения.

- Тогда лучше я буду гнить здесь! – разбушевался Великий Старейшина. – Попросить прощения?! Да одна идея оскорбительна!

- Извинишься ты или нет, не важно, - спокойно ответила Эсин. – Я уже прощаю тебя, дядя. И всё моё сердце отпускает твои грехи. Прощает тебя и мой любимый муж. Но если ты попросишь прощения, ты начнёшь исцеляться. Это не нам надо. Это надо тебе. Вот что я скажу.

- Я бы хотел увидеть племянника, - глухо звучал прежде властный голос. – Пожалуйста. Скажи, чтобы он пришёл. Я хочу увидеть его лицо. Родное лицо.

- Ты собираешься попросить прощения? – спросила Эсин.

- Ни за что! – сплюнул Герланд.

- Очень жаль, - ответила Эсин. – До свидания, дядя.

И они ушли, не проронив больше ни слова.

Великий Старейшина сдержал слово. До конца своих дней он просидел в тюрьме. В конце концов, люди перестали его посещать, не упоминали даже в шутку, а потом и вовсе позабыли.

Фириан продолжал расти. Каждый день он летал по лесу и рассказывал о том, что видел.

- Озеро наполнилось золой. Теперь пропал дом Ксан. И болото. Но свободные Города ещё стоят. Они целы и невредимы.

Катаясь на спине Фириана, Луна посетила каждый из Свободных Городов. И хотя жители были счастливы видеть Луну, их поражало то, что не было с нею Ксан, и, слыша о её болезни, они все горевали, как один. Они не были уверены в драконе, но, увидев, как он нежен с детьми, немного успокоились.

Луна рассказала им историю города, что находился под контролем страшной ведьмы, о плене печали. Рассказала о детях. О страшном Дне Жертвоприношения. И о другой ведьме, что находила детей в лесу и приносила их в безопасное место, понятия не имея, что именно случилось с ними.

- О! – кричали граждане Свободных Городов.

И семьи Звёздных Детей крепче сжимали руки своих сынов и дочерей.

- Меня отобрали у моей матери, - объяснила Луна. – И, как и вас, меня воспитали в семье, что меня любила, и которую я люблю. Не могу и не хочу перестать любить их – просто позволяю своей любви расти, - она улыбнулась. – Я люблю бабушку, что вырастила меня. Люблю потерянную мать. Любовь в моём сердце бесконечна. И радость расширяется – видите?

И город за городом она говорила то же самое. А после забралась на спину Фириана и вернулась к своей бабушке.

Глерк отказался оставлять Ксан. Кожа его трескалась и зудела без болотной воды. Каждый день с тоской он вспоминал о Буге. Луна попросила бывших сестёр, друзей Эсин, приносить ковши с водой, чтобы поливать его по нужде, но вода была не тем, что нужно. И однажды Ксан сказала ему перестать быть глупым и ходить к Бугу каждый день.

- Не могу думать, когда ты страдаешь, мой милый друг, - промолвила она, поднося свои иссушенные руки к его громадной морде. – К тому же, не пойми неправильно, ты воняешь, - она тяжело вздохнула. – И я тебя люблю.

Глерк обнял её своими огромными руками.

- Когда ты будешь готова, Ксан, моя родная, ты можешь прийти ко мне. В Болото.

Здоровье Ксан ухудшалось всё быстрее. Луна сказала матери и Энтену, что спать будет в башне.

- Моя бабушка во мне нуждается. Я должна быть рядом с нею.

Глаза Адары наполнились слезами, когда Луна промолвила это, и девочка сжала её руку.

- Моя любовь не делится на части, - прошептала она, - а умножается, - и она поцеловала мать и вернулась к бабушке, ночь за ночью сидела рядом с нею.

В тот день, когда вернулись первые Звёздные Дети и переступили порог Протектората, бывшие сёстры распахнули окна больницы.

Та, что Поедает Печаль, теперь казалась такой старой, что рассыпалась в пыль. Сквозь её бумажную кожу можно было увидеть каждую тонкую косточку. Глаза её теперь были совсем-совсем слепы, и она не видела ничего перед собою.

- Закройте окно, - хрипела она. – Я не могу этого слышать!

- Оставьте его открытым, - прошептала Ксан. – Я должна…

Ксан тоже иссушилась. Она с трудом дышала. И Луна каждый миг сидела рядом с Ксан и держала её за крошечную, тонкую, как свет, ручку.

Сёстры оставили окна распахнутыми настежь. Крики радости прорывались в комнату. Вскрикнула от боли Та, что Поедает Печаль. Вздохнула от счастья Ксан, и Луна сжала её ладонь.

- Я люблю тебя, бабушка.

- Я знаю, дорогая, - прохрипела Ксан. – И я люблю…

И она отошла в мир иной, любя весь мир.