Девочка из черного мрамора

– Видишь ли, обстоятельства складываются так, что мне придется уйти из школы. Уволиться. Мама обо всем узнала и считает, что здесь небезопасно. Разумеется, она права: почти все учителя уже написали заявление об уходе. К тому же бабушка в последнее время не очень хорошо себя чувствует, нужно, чтобы за ней кто-то присматривал… Я как раз приехала написать заявление, привести все в порядок и забрать вещи. – Соня опустила голову. – Поэтому и хотела с тобой увидеться.

– И как же нам быть? – Тамара посмотрела на Соню с надеждой.

– Если честно, самым разумным было бы вам разъехаться по домам. И предоставить полиции со всем этим разбираться, – помолчав, сказала Соня.

– Читала про новую жертву? Она рассказала, что на нее напало что-то большое, крылатое, издающее щелкающие звуки. Полиция решила, что она в шоке и не знает, что говорит.

– А еще эта тварь, кажется, неровно дышит к Колокольцевой, – напомнил Артем. – Так что теоретически она сама и все ее окружение – как мишени. Даже вы, София Владимировна. Кто знает, что ей в голову взбредет…

Соня побледнела.

– Если бы мы были в квесте, – помолчав, сказала она, – мы могли бы разложить перед собой все данные, что у нас есть, и попробовать нащупать ниточку.

– Разложить?

– Да, хотя бы мысленно. Очевидно, что нужно смотреть в прошлое и копать в этом направлении. Что бы здесь ни происходило, это уже случалось, и не один раз. Самый надежный вариант – поискать, что было в девяностых, когда открывали интернат. Больше шансов найти свидетелей…

– Свидетелей! – вскрикнула Тамара. – То есть тех, кто здесь учился! Покажи еще раз заметку про выставку юных талантов. – Она повернулась к Артему. – Как звали ту, вторую девочку?

– Леся Анохина, – ответил Самбуров через минуту.

Тамара сразу вбила имя сначала во «ВКонтакте», потом в «Одноклассниках»:

– Вот она!

Соня и Артем тоже склонились над экраном, чтобы увидеть фото полноватой женщины, сидящей за столом в южном ресторанчике. Рядом с ней были мужчина и двое маленьких детей.

– И что теперь? Нужно ей написать?

Тамару немного пугала перспектива писать женщине возраста ее мамы.

– Да, если по-другому с ней никак не связаться, – кивнула Соня.

Под ее руководством Тамара набрала и отправила длинное и очень вежливое сообщение, в котором объясняла, что учится в школе, в том же здании, в котором когда-то располагался интернат, и хотела бы поговорить с ней о том, что произошло тогда, почти тридцать лет назад, потому что это важно. Потом Тамара отложила телефон, надеясь, что не придется слишком долго ждать ответа. И его действительно не пришлось ждать долго. Только он оказался совсем не таким, какого она ожидала.

– Олеся Анохина ограничила вам доступ к своей странице! – Тамара буквально захлебывалась от возмущения. – Представляете?! Почему она так сделала?!

– Коза, – пожал плечами Артем.

Соня нахмурилась:

– Очевидно, не хочет говорить. Это я виновата, надо было действовать хитрее, а не так, в лоб… Должно быть, здесь и правда произошло что-то неприятное, раз она так отреагировала.

– Да уж. – Тамара побарабанила пальцами по парте. – Просто великолепно. Как можно найти других детей из интерната?

– Или сотрудников… – задумчиво сказала Соня.

Тамара просияла:

– Ну конечно!

– Что? – Артем посмотрел на нее с сомнением. – Ты кого-то знаешь?

– Почти! – Она зарылась носом в телефон. – Ко мне сюда приезжал курьер. И сказал, что это плохое место, что у него тут работала тетя и зря здесь снова открыли школу. Я тогда не обратила внимания, а сейчас вспомнила. Черт! – Она с досадой хлопнула телефоном об коленку. – Не понимаю, как теперь его найти, у меня нет номера!

– А чека электронного не осталось? – деловито спросил Артем. – Или хотя бы названия магазина?

– Да, название есть. – Тамара вспомнила пакет, в котором лежала коробочка с айфоном.

Дальше им пришлось сделать несколько утомительных звонков. Сначала связались с магазином и долго пытались выяснить, какой у Тамары был номер заказа и кто его доставлял. Потом, когда курьер был идентифицирован, оператор долго не хотел давать его контакты и активно интересовался, какие у Тамары жалобы. К такому Тамара не была готова и начала что-то мямлить, пока Соня не взяла у нее трубку и не сказала строгим взрослым голосом:

– Мы остались должны ему небольшую сумму денег, но, к сожалению, потеряли контакты. И теперь, как честные люди, очень хотели бы возместить долг.

Когда оператор безропотно продиктовал ей номер, Тамара улыбнулась:

– Спасибо, мамочка!

– Должен же хоть кто-то здесь вести себя как взрослый человек.

Следом Тамара позвонила курьеру, которого звали Анатолием Васильевичем Карпенко, и долго объясняла, кто она, откуда знает его номер, что и зачем ей нужно. Поначалу он даже отнекивался и говорил, что не понимает, о чем речь, какая тетя и где работает, но у Тамары, видимо, был такой жалобный голос, что он, тяжело вздохнув, сдался:

– Тетка моя давно здесь не живет и разговаривать с вами об этом не будет, это я точно знаю. Уже звонил ей как-то один, интересовался… Но есть еще человек, который работал там вместе с ней. Чем черт не шутит, может, он что-то скажет.