Девочка из черного мрамора

Тамара кипела от возмущения – с ней обращаются как с преступницей! – но решила, что сейчас умнее будет промолчать, притвориться, что она ведет себя послушно. А уже потом решить, что делать. Ее проводили в новую спальню, на этот раз на втором этаже. Кому она принадлежала раньше, Тамара понятия не имела; она даже не знала, остался ли в школе хоть кто-то, кроме нее и Артема. Здесь все было почти так же, как у нее, только без люка на потолке. Интересно, зачем Озеров вообще выселил ее? Чтобы сделать ремонт? Непохоже. Скорее чтобы как следует изучить то, что она нашла, а он не смог: чердак. Да, это было больше похоже на правду.

Тамару оставили одну, и она смогла наконец задрать толстовку и вытащить украденную из кабинета директора тетрадь, от которой на животе остались небольшие вмятины. Тамара приподняла черную обложку с загнутыми уголками и тут же сунула тетрадь под подушку. За дверью кто-то стоял. Она испугалась, что это Озеров, заметивший пропажу. Но кажется, это был не директор. Во всяком случае, в комнату никто не зашел. Но в дверном замке лязгнуло, а потом Тамара услышала, как поворачивается ключ.

– Эй! – Она вскочила, потянула дверную ручку в одну сторону, потом в другую, но та не поддалась. – Меня что, закрыли? Так нельзя! Я родителям позвоню!

Никто не ответил, и она заколотила по двери ладонями:

– Откройте!

По коридору прочь от двери заторопились тяжелые шаги. Задыхаясь от возмущения, Тамара набрала мамин номер. Приятный женский голос сначала на русском, а потом на английском сообщил Тамаре, что абонент… не абонент. Та же история повторилась и с папой. А когда Тамара хотела набрать бабушку, звонок оборвался и в строке состояния появилась надпись: «Нет сети».

Минут десять Тамара, словно тигрица, расхаживала взад и вперед по комнате, то и дело поглядывая на экран: связи по-прежнему не было. Такое иногда случалось, все-таки место далеко за городом. Но сейчас это было очень некстати. Очень и очень.

От нечего делать она прилипла носом к окну. И сумела разглядеть за деревьями парковку, на которой в свете фонаря мерцал синий автомобиль Озерова. Рядом стояли еще две машины, к одной из которых, гремя чемоданами, торопилась семья – мама, папа и мальчик лет одиннадцати. Интересно, он последний? Или кто-то еще остался? После того как семья уехала, ко второй машине, держа в руках небольшую коробку, подошла женщина, и Тамара узнала учительницу математики. Не оборачиваясь к школе, она села в автомобиль и тут же сорвалась с места. Быстрее, чем Тамара успела подумать, что неплохо было бы крикнуть ей из окна, позвать на помощь.

Вздохнув, Тамара уселась на кровать, достала из-под подушки тетрадку, открыла ее на первой попавшейся странице. Глаза скользили вдоль строчек, заполненных аккуратными, как бусины, буквами, но не могли понять ни слова. По очевидной причине: текст был на немецком.

Оконное стекло тихонько задребезжало. Тамара подскочила и с минуту напряженно прислушивалась, стараясь не думать, что может прятаться за закрытыми шторами.

– Уходи, – прошептала она и прикрыла глаза. – Пожалуйста, уходи.

На внутренней стороне век появилась мертвая лиса. Потом другая картинка: рука, которая тянется к ней сквозь потолок. Наконец носилки, которые врачи несут к машине, прикрыв простыней то, что на них лежит.

Окно снова задребезжало. На этот раз тряслась вся створка целиком. Тамара отступила к двери, собираясь закричать, чтобы ее выпустили: лучше уж Озеров, чем то, что снаружи. Но в комнату проник едва различимый, приглушенный двойным стеклопакетом голос:

– Открывай! Это я…

Тамара осторожно приблизилась к окну, отвела в сторону штору, вскрикнула и тут же прикусила губу. Снаружи, с трудом удерживаясь на подоконнике и буквально прилепившись к стеклу, как большой слизняк, скорчился Артем. Его лицо, окруженное темнотой, казалось неестественно бледным. Тамара распахнула окно, и он вкатился внутрь.

– Ты как сюда залез?!

– По карнизу. – Артем поморщился, растирая запястье. Потом осмотрел себя, попытался убрать свежую грязь с худи и только сильнее ее размазал.

– Ненормальный! – констатировала Тамара. – А если бы упал?

– Я же не ты. – Он усмехнулся. – Я, кстати, пытался тебе написать, но ничего не ловит.

– И у меня, – кивнула Тамара.

– Хреново. Надо что-то решать. Мы же не можем и правда сидеть тут несколько дней… Что это?

Его взгляд, обежав комнату, остановился на раскрытой тетради, которая лежала на полу.

– Пока не знаю. Там все на немецком.

– А откуда ты ее взяла? – Артем поднял тетрадь и с интересом пролистал пару страниц.

– Вообще-то… – Тамара замялась, но отрицать было уже глупо. – Из кабинета Озерова. Пока вы с ним… – Она подняла сжатые в кулаки руки на уровень глаз и сделала вид, что боксирует.

– Жалею, что не прописал ему двоечку, – помрачнел Артем. – Кретин!

Он пролистал пару страниц, наморщил лоб, вчитываясь:

– Тут несколько раз повторяется что-то про танец звезд… Нет, про танцующую звезду. Почерк аккуратный, но не самый разборчивый…

– Танцующая звезда? Странно. Что-то знакомое. А можешь перевести?

Артем минут десять напряженно вчитывался в текст.