Девочка из Ленинграда

— Ой, Раечка… Какая ты молодец! А я днем на базаре по арбам все рассовала… Ах, чтоб сдох, как шакал, тот полицай, если он еще жив! — тараторила Фатимат, то радостно, то озабоченно посматривая на подругу.

— Фатимат, не мешай Рае. Нам надо торопиться, — сказала мать.

— Тетя Дагалина, я одна дойду!

— Нет, нет, Раечка, ты в таком сейчас состоянии… А уж фрау Дахолин, — она улыбнулась, — в случае чего, как-нибудь сумеет отделаться и от полицаев и от фрицев… Хорошенько подбей волосы под шапку. А смотри, сапоги почти в самый раз!

— У папы нога маленькая-маленькая! — воскликнула Фатимат.

И вот Рая — в шапке, в сапогах, в ватнике, в рубашке со стоячим воротничком — настоящий мальчишка-подросток!

— Отлично! — одобрила Дагалина. — Пошли!

Рая попрощалась с подругой и вслед за Дагалиной шагнула за порог.

Небо стало заволакивать тучами, луна то и дело скрывалась в них. Под прикрытием темноты Мать и Рая торопливо шли по тротуару, а как только улицу снова заливал свет луны, прятались в тени заборов и домов.

Вот наконец и Нижняя улочка. Вон хата Ахмета с огромной красавицей чинарой под окнами. Сейчас она голая, и кажется, зябко ей. А с весной она снова покроется густою листвою и ее могучие ветви почти целиком скроют маленькую избушку старика.

Когда они вошли в дом, Рая увидела бабушку, она сидела на лавке, одетая, бледная, вся как-то сжавшись. Рая быстро подошла к ней, обняла:

— Не отчаивайся, бабуля: все будет хорошо!

— Да, да, — поддержала девочку Дагалина. — Поживете здесь денька два-три, а когда все прояснится, решим, что делать. — Она присела на низенькую скамеечку и обратилась к старику: — Вы уж тут, Ахмет, позаботьтесь о гостях.

— Не тревожься, Дагалина, сделаю, — ответил хозяин.

Ночью Рая и Арина Павловна спали в доме, а как начинался рассвет, переходили в хлев, где стояла лошадь. Хлев был саманный, теплый. Кроме того, Ахмет сделал в нем из кукурузных стеблей маленькое убежище. Оно не только укрывало скитальцев от недоброго глаза, но и сохраняло тепло. В этом убежище и проводили день бабушка и внучка.

О, как томительно было сидеть в таком закуте! Даже книжку нельзя почитать: ни одного лучика света. Вот бабушка рядом, они сидят плечо к плечу, а друг друга не видят… Рая все думала: что с полицаем? Неужели она не убила его?..

Она с нетерпением ждала вести от Дагалины. И вот на четвертую ночь, под утро, в окно постучали — два раза подряд и один через паузу. Рая первая очутилась у окна. Потом, шаркая по полу босыми ногами, подошел Ахмет. Встала бабушка.

Рая узнала за окном Мать.

— Тетя Дагалина! — шепнула она старику.

Тот прошаркал в сени, слышно было, как глухо стукнул деревянный засов. Дагалина вошла с каким-то узлом в руках.

— Арина Павловна, Рая… Вам надо уходить из города. Сейчас же, немедленно! Полицейский жив. Ты, Рая, только тяжело его ранила. Он бредит и все упоминает девочку… Тебе надо переодеться вот в это. Как раз по твоему росту и теплое.

Она развязала узел, в нем были старый полушубок, шапка-треух, кирзовые сапоги, шерстяные носки, сумки, мешки.

— Брюки наденешь те, что дал Баксан. Они теплые.

Старушке Мать принесла большую теплую шаль и валенки.

Арина Павловна и Рая должны выдавать себя за побирающихся бабушку и внука. Ахмет довезет их до ближайшего селения, а там они сами доберутся до селения Верхнего, где живет сестра Дагалины.

Мать достала из кармана машинку. Рая вопросительно вскинула на нее глаза.

— Опасность очень велика, деточка: непременно надо постричься! Садись вот сюда. — Дагалина показала на скамейку.

Хотя прическа у Раи и без того была по-мальчишески короткой и вообще, как говорит бабушка, она похожа на мальчишку-сорванца, все же стричься под «нолевку» ей страшно не хотелось.

— Рая, у вас нет времени! — строго сказала Мать.

Девочка села на скамейку.

За какую-нибудь минуту-две все было готово. Дагалина искусна в этом деле: столько раненых пришлось перестричь в госпитале!.

Рая встала, провела рукой по голове и почти с ужасом ощутила, как ладонь прошлась по жесткой, словно из конского волоса, щетке.

Дагалина понимающе улыбнулась. Обняла девочку:

— Милая, была бы цела голова, а волосы будут. Давай-ка переодеваться.

Рая оделась в принесенное Матерью. Посмотрела на себя и невольно рассмеялась.

— Теперь ты не Рая Дмитриева из Ленинграда, а Сережа Петров из Ростова, — сказала Дагалина. — Понимаешь?

Рая кивнула. Мать продолжала:

— Вы шли побираться. По дороге вас догнала подвода. Вы попросили старика кабардинца подвезти до ближайшего селения. Ясно? Там вы переночуете, а потом пойдете в селение Верхний. Разыщете там Данах и будете ждать от меня вестей… Запомнила? Повтори!

Рая шепотом повторила.

А тем временем уже была готова в дорогу и Арина Павловна. Вошел Ахмет. Молча уставился на Дагалину.

— Запряг? Ну, отправляемся! — сказала Мать.

Все вышли во двор. Ахмет усадил беглецов в сани. Дагалина открыла ворота. Лошадь тронулась. Мать проводила подводу взглядом, прикрыла ворота и неторопливо пошла домой.

Над городом занимался рассвет. Чуть приметным силуэтом прочерчивались на беззвездном небе горы. Наступал новый день…

Это я, Хабо!