Девочка из прошлого

— Да, девочка, я соскучился по тебе, и мне было ненавистно то, что ты ушла так рано — сказал он и притянул меня ближе к себе — я хотел поцеловать тебя.

Он поцеловал меня в кончик носа.

Я встала, толкнула его, вынуждая лечь на спину, и села верхом на него. Он поморщился, из-за чего я нахмурилась и внимательно вгляделась в его лицо, но мне все равно ничего не было видно, поэтому я протянула руку и включила лампу, и когда снова посмотрела на него, ахнула.

Левая часть его грудной клетки была вся в синяках, а его бедное лицо снова было разбито.

— Ты позволил себя ударить. Зачем? Почему всегда лицо? — спросила я и склонилась к нему, оставляя поцелуи на его ушибленной челюсти и веках.

Максим улыбнулся, и от этой улыбки сквозь меня пробежала волна желания.

Никто не имел права выглядеть так потрясающе с разбитым лицом.

Никто!

Я наслаждалась тем, как его пальцы ласкали мои отвердевшие соски — сквозь хлопок пижамы, и его теплым дыханием, щекочущим мне губы.

Я не смогла сдержать стон.

Максим, хрипло пробормотав что-то, впился в губы, закрыв их жадным поцелуем.

И все исчезло, весь мир растворился и перестал существовать, остались лишь его губы, целующие меня, и его крепкое тело, содрогающееся от желания…

Моментально вскрикнула, чувствуя, что моя жажда становится чем-то необъятным, неодолимым. Мои руки метнулись к его бедрам, настойчиво прижимая их трепещущему телу. Максим одним движением сорвал с меня пижаму, шорты с трусиками оказались на полу.

Желание бушевало в теле, став настоящим безумием. Мои пальцы гладили твердую выпуклость. Неистово дрожа, сжимала и ласкала его плоть…

Я почувствовала руку Максима на моей спине между лопатками, а также силу его тела, когда он притянул меня к себе, посасывая губами сосок.

Я выгнулась, вздыхая от удовольствия, мгновенно пронзившего меня.

Он играл со мной еще какое-то время, я двинулась на него, прижимая его к спинке дивана.

— Вставь его в меня.

Его губы скривились в улыбке:

— Вставь его сама.

Так я и сделала.

Я всхлипнула ему в рот, почувствовав его глубокий вдох. А потом начала двигаться.

— Девочка моя, полегче, я не могу… Черт! Детка, пожалуйста, я хочу, чтобы это продлилось подольше.

Он тяжело дышал, и я чувствовала себя просто потрясающе из-за того, что я была тому причиной.

Я не хотела торопится, хотела получить больше удовольствия, но была слишком жадной, и поэтому, мы оба кончили сильно, но слишком быстро. Я наклонилась к нему и обхватила руками его плечи, а он обнял меня за талию и прижал к себе. Он устроился рядом со мной, укрыв нас одеялом.

Его глаза были закрыты, и, казалось, он уже засыпал, поэтому я потрясла его.

— Максим…

— Ммм…

— Спокойно ночи…

Он прикрыл веки и снова улыбнулся, крепко прижав меня к себе. Я тоже закрыла глаза и безумно счастливая заснула в его руках.

Глава 17

Арсения

Наступил ноябрь месяц. Холодный мелкий дождь, досаждавший последние дни, сейчас сменился снегом. Крупные белые хлопья неторопливо падали с неба на мокрую землю. Я этого не замечала, не обращала внимания и на то, что снег падает на мои волосы, оставаясь на них. Я любила зимнюю погоду. Снег, укрывающий землю и лежащий на темно-зеленых еловых ветках, сиял и искрился под солнечными лучами.

Придя этим утром на работу на своем столе, я обнаружила упакованную вещицу. Разорвав коричневую оберточную бумагу, я обнаружила покрытую фольгой коробку шоколадных конфет.

Только однажды я попробовала трюфели, слизывая их с кончиков пальцев Макса. Он растопил шоколад теплом своих рук… затем порочными движениями языка слизал написанные им слова с моего тела.

Сексуальная Арсения. Сладкая. И мое любимое — моя.

Сведя бедра, я скрестила лодыжки, мое лоно сжалось в жадном требовании.

Приложенная записка была короткой и без подписи.

Твои любимые конфеты.

Порою при работе передо мной открывался мир, далеко выходящий за рамки знакомого и привычного. В таких случаях мне всегда было трудно скрыть свой неподдельный восторг, и я пыталась копировать реакции отца, державшейся естественно и с достоинством.

Приходилось напоминать себе, что выросла я в окружении, своего отца, с каждым разом я училась у него новым вещам.

Смотря на свое зеркало в кабинете, не могла спокойно смотреть на себя, в черном платье с короткими рукавами, рука Николая была на моем плече.

— Ты сегодня другая.

Я посмотрела на него:

— Мне кажется, оно не очень мне подходит.

— Ты другая в нем, потому что никогда не носила их.

— Мне следует быть осторожной, — объяснила я. Многих девушкам идут платья, стройные как тростники, грандиозные и гибкие. Я же была пышна. — Грудь слишком большая. Как и задница.

— Ты сексуальна, — прямо заявил он, — Ты не акцентируешь на этом внимание на работе, что я понимаю и ценю, но не пренебрегай этим. Ужасный миф, что успешная женщина не может быть сексуальна без того, чтобы не разрушить свою репутацию.

— Хорошо, что ты это заметил. Она сексуальная и моя — мы оба повернулись в сторону двери, где стоял Максим.