Девочка из прошлого

— Я до сих пор не могу смириться с тем, что её нет. У меня ведь никого не осталось. Совершенно никого. Впрочем, как и у неё никого не было, кроме меня. Ну, не считая Асадова, которого я всегда недолюбливала, а она — наоборот. Сестра пыталась тебе дозвониться после того, как ты улетела в другую страну, и очень переживала, что Асадов так с тобой поступил. И за это я ещё больше его презираю. Твои чувства растоптал, Карина из-за него погибла… Лучше бы он умер, честное слово, но не она! — в сердцах бросает Марина и плачет.

— Мы с Динаром не общаемся, позавчера случайно увиделись на кладбище. Я приходила навестить родителей... Наверное, если бы не эта встреча, я бы никогда не узнала о смерти Карины.

Марина достаёт влажные салфетки, вытирает слёзы и глубоко дышит, пытаясь успокоиться. Я не тороплю её и просто жду.

— А мы общаемся с ним. Я часто ему звоню в последнее время, но не за тем, чтобы узнать, как у него дела, нет... Чтобы напомнить, как погибла сестра. Никогда не смогу простить ему гибель Карины! Она не заслужила такой смерти! Я так и сказала ему, когда их машину расстреляли, что лучше бы...

— Что сделали? —  перебиваю я, вздрогнув.

Марина смотрит на меня красными глазами.

— Ты совсем, что ли, ничего не знаешь?

Я отрицательно качаю головой.

— Так он не захотел тебе ничего рассказывать, и ты ко мне пришла? — горько усмехается она. — В принципе, это ожидаемо. Кто же захочет о таком говорить? Радует, что он хотя бы вину признаёт, но Карину всё равно не вернуть.

— Что случилось?

— Они с Асадовым возвращались из командировки. Их водитель встретил в аэропорту, но до дома они не доехали... — Повисает пауза, потому что Марина снова плачет. — После её похорон он исчез, я ничего о нём не слышала. Кто-то из общих знакомых говорил, что он вроде бы за границу улетел. Почти год его не было в городе. А потом мы с ним случайно пересеклись… Надеюсь, он запомнил эту встречу и пожалел, что вернулся. Лучше бы его убили, а не мою сестру!

— Не может этого быть… — ошеломлённо выдыхаю я, не веря в услышанное.

— А зачем мне тебя обманывать? Знаешь, я подробностей вашего расставания не знаю, но всё к лучшему, Наташа. Не желаю я ему ничего хорошего. Если знал об опасности, то мог бы как-нибудь оградить от неё близких людей, Карина ведь не была ему чужой. Они десять лет вместе работали, она в курсе всех его дел была. Он мог позвонить ей в любое время дня и ночи. И вот такая его благодарность, да?

Мог бы оградить от опасности близких людей — эти слова оседают в сознании. Я смотрю невидящим взглядом перед собой, пока в голове мелькают события прошлых дней.

— Наташа, всё нормально? — Марина трогает меня за руку, когда я долго не отзываюсь. — Тебя подвезти куда-нибудь?

— Нет, не нужно, — отвечаю шёпотом и тянусь к двери.

— Наташа, точно всё в порядке? На тебе лица нет. Говори адрес, — просит Марина.

Я отвечаю, что сама доберусь, и выхожу из машины, чтобы сделать глоток свежего воздуха. Иду к тротуару, а в голове одно за другим продолжают всплывать воспоминания, особенно того вечера, когда я нашла документы в кабинете Асадова. «Я собирался сказать тебе о своём браке при других обстоятельствах». Он не собирался ничего мне рассказывать! Он в самом деле ничего и никому не собирался говорить и, воспользовавшись шумихой вокруг Макса и его последующей смерти, переоформил все документы на себя таким образом, чтобы наша с братом фамилия нигде не всплывала. «Тебя же рикошетом заденет, глупенькая, а мне бы этого не хотелось». Но почему он оттолкнул меня, а Карину подставил под пули? Она всё знала и приняла решение быть с ним до конца? И я бы такое же приняла. Но его это не устраивало? Получается, она была в курсе его планов? Столько вопросов в голове, и ни одного ответа...

Я словно нахожусь в состоянии аффекта и совсем не отдаю отчёта своим действиям. Рука тянется к телефону, и я набираю номер Динара. В это мгновение я снова чувствую себя сломанной, обманутой и одинокий Наташей, как и три года назад.

Асадов снимает трубку после третьего гудка.

— Да, Наташа, — глухо произносит он.

Я молчу, в горле нарастает ком, и грудь сдавливает с такой силой, что не получается произнести ни звука.

— Мне не совсем удобно говорить. У тебя что-то важное? — спрашивает он чуть громче, когда молчание затягивается.

Не могу поверить, что он действительно мог так поступить.

18 глава

Наташа

Я нахожусь под завалами воспоминаний и никак не могу выбраться на поверхность, не могу облечь мысли в слова. Из груди вырывается придушенный всхлип. Три года прошло, а мне по-прежнему страшно за жизни Максима и Динара. Пусть они будут далеко, со своими семьями, но только живыми.