Девочка из провинции

– Именно что из жопы! – взревел Борис. – Именно! Я пришел, когда там были долги в десятки миллионов, десятки! Предприятие было в предбанкротном состоянии, коллектив распадался, подвижной состав вообще ничего из себя не представлял! Сколько я сделал! Мы же вышли из долгов, сохранили коллектив, купили новые троллейбусы, причем только половину за бюджетный счет, остальные-то на наши деньги! На деньги предприятия! И теперь, когда все наладилось и заработало, приходят какие-то денежные мальчики, которым нужно все отдать, а самому идти в задницу? Ты считаешь, это нормально? И я не должен сопротивляться?

– Борис, – подняв кверху руку, как бы прося слова, начал гость, – ты же все видишь: водоканал отдали в концессию, на электросеть посадили своего москвича. Теплосети тоже готовятся отдать, это вопрос месяца. Ты же не мальчик, чтобы я тебе это все объяснял. Взять хотя бы центральный рынок… Как организовали общественное мнение, а? Все телевидение, всю прессу подняли. И антисанитария там, и аварийная ситуация, закрыть срочно на реконструкцию, а то все рухнет!

– Да у нас целые кварталы аварийных домов! – рычал Борис. – Там людям реально крыши на голову рушатся, и никто их не переселяет!

– Ну так на этом украсть-то нечего, – саркастически заметил гость. – Потому и не расселяют. Зато я знаю, что на рынок специально крыс запустили, а потом санитарных врачей привезли, это стопроцентная информация. Директор им помогал-помогал в расчете на будущее, а его пинком под зад. А не захотел сам уходить, так еще и дело уголовное возбудили. Может, там и есть, за что, не знаю. Только если бы он уступил, то никакого дела не было бы. Подобрали бы ему другую какую-то должность, да и все. А рынок, между тем, уже акционировали и продали. Вот и все дела. То же самое будет и с тобой, вот чего я боюсь.

– Хрена! – рявкнул Борис. – Я ни копейки не украл!

– Тебе же хуже, – печально заметил гость. – Тогда могут решить и более радикально.

– Да ладно тебе. Еще скажи, что из-за этой херни убить могут. В наше время… Из-за муниципального предприятия… Не смешно.

– Не из-за предприятия, а из-за большого бизнеса, которым являются городские перевозки. Из-за больших людей, которые приходят в этот бизнес. Из-за больших денег, в конце концов. Будешь мешать – тебя как-то устранят. Не одним способом, так другим. Ты мой товарищ, Борис, поэтому я с тобой разговариваю. Встанет этот вопрос на Думе… ну что бы реорганизовать предприятие или еще что-то, и я проголосую. А что делать? Мне есть что терять, и я не хочу оказаться изгоем в своем регионе. Я хочу и дальше быть депутатом и заниматься бизнесом. Я не хочу на помойку. И ты подумай, может, стоит поторговаться…

– Да кто торгуется-то? – заорал Борис. – Меня просто вышвыривают вон!

– Это потому что ты сопротивляешься, – заметил депутат, – а если не будешь сопротивляться, войдешь в режим диалога, может, все и по-другому повернется.

Катя сидела на кушетке за дверью, ведущей в гостиную. Взрослые разговоры ей были чужды, хотя она поняла, что у дяди неприятности. Но по сравнению с ее горем все окружающее меркло и не имело никакого значения. Ей открылась истина с самого неприятного ракурса, Катя начинала понимать – красивый мальчик хочет красивой жизни, вот в чем все дело.

Дядя Борис в свое время был прав: такие картинные красавцы никогда не станут продавать себя задешево. И ведь он предупреждал Катю, что разумный человек не станет зариться на витрину с тридцатикаратными алмазами. Посмотрит да пойдет своей дорогой. Но она-то уже позарилась! Она уже не прошла мимо. Раньше надо было бежать, куда глаза глядят! Не по Сеньке шапка – так в народе говорят. Так вот это как раз о ней и ее разлюбезном Димочке. Не станет он тратить свою красоту на Катю и свою жизнь на гнездышко, которое она ему совьет.

Что же ей теперь делать? По идее, нужно немедленно бросить Димочку, пока еще не поздно, пока это может сделать она сама, пока это не стало его решением. Так будет легче. Легче ведь осознавать, что ты сама отказалась, а не тебя отшвырнули как сломанную куклу.

Катя уже видела картину своего недалекого будущего. Димочка прибегает попрощаться, отдает ключи от квартиры. А потом, где-то через полгода она включает телевизор и видит его… Нет! Это невозможно себе представить!

Катя вдруг почувствовала, что ей нужен совет Лики.

Она бросилась к компьютеру и написала несколько слов. Лика прочитала ее послание сразу, потому что через несколько минут ожил скайп. Лика, на удивление скромно причесанная и почти не накрашенная, возникла на экране.

– Так чего он хочет, этот твой засранец? Чего ему не хватает?

– Я не знаю, он мне ничего не говорит. Красивой жизни ему надо – вот чего.

Лика хмыкнула, помолчала.

– А кто не хочет красивой жизни? Ну да, здесь, в столице, ему вполне могут организовать такую жизнь, с его-то внешностью. Будет потрахивать влиятельных дамочек, будет в шоколаде.

– Ну что же мне делать? – взмолилась Катя.

– А такой вариант, как послать подальше, не рассматривается? – поинтересовалась Лика.

– Уже и не знаю, – прошептала Катя.