Читаем Девочка Хозяина Порока полностью

Референт отходит и продолжает свой разговор по телефону, а его босс приближается ко мне, смотрит с высоты своего роста. Подавляет, рассматривает нагло, без стеснения и вызывает внутреннюю злость.

Я ведь говорила, что характер у меня не сахар?! Спортсмены вообще народ выносливый. Подобный вызов я интуитивно принимаю. Стою на смерть, хотя ноги слабеют, и я с радостью бы отошла на пару шагов, освободив личное пространство от раздражителя.

– Босс, у них завтра все распланировано. Я перенес на послезавтра. Встреча пройдет в формате ужина и…

– Джеймс, иди в машину.

Резкий, по-военному короткий приказ и огромный громила исчезает, хлопнув тонированной дверью внедорожника.

Провожаю беглеца взглядом и сглатываю, понимая, что подобной милости мне не видать.

Кириан приподнимает смоляную бровь и смотрит мне прямо в глаза, гипнотизирует.  Чувствую, как между лопаток стекает капелька пота.

Внутренние предохранители врубаются на полную мощность и где-то в отдалении воет сирена, предупреждая об опасности.

– Парень, говоришь… – выдыхает мне в лицо, и я неосознанно принюхиваюсь. От мужчины веет приятным ароматом парфюма, а дыхание отдает ментолом с примесью табака.

Глаза у него проницательные, живые, цепкие. Слишком умные.  Кажется, в душу смотрит, раскладывает, препарирует и заставляет раскрыться до предела. Горячие, крепкие пальцы сжимают подбородок. А слова, подобно скальпелю хирурга, вспарывают нутро.

– Плакать за рулем автомобиля – плохая привычка, девочка, можно потерять контроль и получить серьезные проблемы.

Дает понять, что прекрасно все видит. Умный. Шокирующий своей проницательностью.

Выдержав паузу, продолжает:

– Когда тебя заставляют рыдать и терять контроль – это говорит о том, что подобные отношения исчерпали себя…

Подушечкой большого пальца гладит меня по коже, а глаза словно черное смоляное золото, тягучие и губительное, стоит попасть в этот омут и тебя затянет на самую глубину.

Этот мужчина кажется зыбким песком и трясиной. Один опрометчивый шаг и тебя поглотят, уничтожат, развеяв прах по ветру…

– Предостережение на будущее. Когда такая куколка теряет осторожность и бдительность, она может нарваться на неприятности. Серьезные. Влететь так, что придется отрабатывать ущерб долго, очень долго и на полную катушку, не имея возможности на передышку…

Горящий потусторонним огнем взгляд и слова…

Порочные, пропитанные похотью. Заставляющие все внутри напрячься и трепетать от намека, а что-то глубоко внутри звенит и наполняется предвкушением, желанием прочувствовать всю ту патоку, которой он обдает…

А потом на меня льют ведро ледяной воды, резко бросив:

– Звучит заманчиво, да, красивая?

Улыбается кривовато и бровь вскидывает. Интересная привычка. Кого-то он мне напоминает. Вот такой с диким кровожадным оскалом вместо улыбки и приподнятой бровью. На языке вертится какая-та аллегория, но я даю себе мысленный подзатыльник. Не хватало еще мысли этим незнакомцем занимать.

Сглатываю неожиданно вязкую слюну, а воображение рисует и додумывает… Он ведь дал слишком прозрачный намек, словно транслируя в мой мозг вызывающе порочные картинки.

Моргаю, а сама словно со стороны вижу контрастом: голая тонкая девушка с каштановыми волосами бьется в эйфории под этим сильным смуглым телом и глаза распахиваются шире от шока, прострелившего все тело импульсом, потому что понятие оргазм – мне незнакомо…

Изабель! У тебя что, крыша едет?!

Избавляюсь от захвата. Отхожу на шаг и дышу так, будто спринт пробежала.

– Занятно…

Растягивает слово и ловлю себя на том, что его голос меняется. От бархатистого обволакивающего тембра до резкого, повелительного.

Кириан

Интересно, это имя или фамилия?

Никогда прежде не слышала. Этот человек чужеземец. Мне кажется, что древние завоеватели были именно такими агрессивно-сексуальными и жестокими. Этот мужчина похож на варвара.

Только почему похож? Он и есть воин. В нем это видно, и если поначалу я была слишком расшатана столкновением, чтобы заметить, то сейчас четко вижу военную выправку и осанку.

Резко поднимает руку, смотрит на запястье, где поблескивают золотым браслетом часы, стоящие явно побольше, чем автомобиль.

– Так, красивая. Считай, тебе сегодня подфартило. Я тебя на счетчик не ставлю. Прощай.

Отворачивается резко и идет к своей монстроватой дорогущей машине, а я осознаю, что все. Незнакомец исчезнет, а вместе с ним и мой шанс на решение проблемы.

– Постойте! Ну как же так?! – подрываюсь за ним. Бегу и чуть не врезаюсь в широкую спину, когда Кириан тормозит и бросает на меня взгляд через плечо, смотрит так, словно удивляется мельтешению назойливой букашки.

– Может, все-таки сымитируем?!

Бросаю фразу, как спасательный круг утопающему, который в данную секунду идет на долговое дно. Даже если мне не нужно будет выплачивать ущерб этому богачу, то за “Хонду” платить-то придется, а нечем!

– Ты прикалываешься, девочка?!

Недоумевает, а я сама от себя в шоке, но, как говорится, глаза боятся, а руки делают.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века