Девочка. Книга вторая

— Субдуральная гематома, проведена операция по ее удалению, но Ричард находится в коме, — на одном выдохе проговорила всю фразу Эльза, пытаясь сделать свой тон мягче. — Сожалею, милая. Он в реанимации и может пробыть в таком состоянии…

— Нет-нет-нет, — замотала я головой, отодвигаясь и закрывая уши руками.

Я осознавала, что такое черепно-мозговая травма, гематома, кома и палата реанимации — Ричард находился на пороге смерти. Я больно сжимала уши ладонями, не желая ни видеть, ни слышать продолжения этого приговора, не желая верить в реальность происходящего. Я зажмурила глаза и хотела только одного — проснуться, вернуться в ту действительность, где с Ричардом все было в порядке. Лучше бы я попала в руки к террористам или утонула при взрыве яхты, но лишь бы он был жив и здоров! Мне казалось, что смерть мамы был самым тяжелым моментом в моей жизни. Но нет, сейчас было так же больно, от неизвестности, от осознания собственной вины за случившееся, от того, что я вновь теряю того, кого люблю. Мой мозг под воздействием новой информации стал опять воспроизводить картину происшедшего и прокручивать у меня ее перед глазами, словно живое кино: я снова очутилась на той дороге под дождем, слышала выстрелы, металлический лязг, чувствовала запах обгоревшего металла и плоти, видела Ричарда, лежащего без сознания в свете молнии, вспомнила мой рывок к нему, ощутила тяжесть его тела на себе, его кровь на своем лице, слова Эльзы "Ричард находится в коме"… и мою грудь сдавило, голова стала свинцовой, перед глазами поплыли круги, в легких не хватало воздуха, и каждый вдох давался с болью, с реальной ощутимой физической болью, которая напоминала мне, что я в сознании, а не во сне. Я покрылась холодным липким потом, в ушах зашумело, я еще раз вздохнула, но боль в груди не давала сделать глубокий вдох, мне казалось, что я задыхаюсь, как в бассейне под водой.

— Сандерс, воды быстро, у нее шок, — услышала я, словно сквозь вату, требовательный голос Эльзы, и через секунду я почувствовала, как меня обхватили чьи-то руки и вливают в рот прохладную жидкость, а еще через полминуты у моего лица появилась прозрачная маска с балончиком.

Я глубоко вдохнула, и в мои легкие пошел чистый кислород.

— Дыши, Лили! Дыши! — жестко приказала миссис Хоуп, плотно прижимая маску к моему лицу. Я обхватила баллончик обеими руками и часто задышала. Голова стала воздушной, и через некоторое время я почувствовала облегчение. Наконец, когда я пришла в себя, Эльза протянула мне стакан и я с жадностью приникла к минералке, чувствуя, как прохладная жидкость побежала у меня по венам, а мозг начал быстро соображать, что конкретно я должна была делать. Я не собиралась здесь разлеживаться, пока он там находился между жизнью и смертью. Я знала, что я вытащу его оттуда! Я его не отдам! Он будет жить! Мне только нужно попасть к нему, быть с ним рядом!

— Мне нужно в реанимацию! — резко скользнула я к краю постели, не обращая внимание на головокружение.

— Это исключено, — услышала я спокойный, но настойчивый голос Сандерса. — Пока Барретт жив, вы по-прежнему являетесь предметом шантажа. Я отвечаю за вашу безопасность. База — самое надежное укрытие.

Я вцепилась в его фразу "надежное укрытие", и искра надежды тут же забилась в моих мыслях, позволяя думать в другом направлении.

— Значит, его перевезут сюда?!

— Лили, он подключен к целой системе аппаратов жизнеобеспечения. Ему необходима интенсивная терапия, а также строгий контроль уровня внутричерепного давления. Доктор Митчелл не видит смысла перевозить его на базу — это технически трудновыполнимо и опасно для жизни в его состоянии после операции.

— Больница под надежной охраной, — попытался меня успокоить Сандерс.

— Если больница под надежной охраной, значит и мне там ничего грозить не будет! — давила я своей логикой, повышая тон. — Почему вы меня сразу не отвезли к нему!?

— Потому что я знал, что вы в сознании, ваши показатели жизнедеятельности в норме, и, все, что у вас было — это стресс. Вы не нуждались в госпитализации. Все необходимое для улучшения вашего состояния вы получите на базе.

— Я не останусь здесь ни минуты, пока он…

— Я не буду рисковать своими людьми, чтобы исполнить ваш каприз, — не повышая тона, но жестко прервал меня Сандерс. — Неизвестно, что нас будет поджидать на пути в больницу. Я не могу гарантировать стопроцентной безопасности в дороге, а значит вы будете находится здесь, пока мы не устраним угрозу, — добавил он, желая прекратить всякие дебаты.