Девочка, которая объехала Волшебную Страну на самодельном корабле

– Ну, тогда я прикажу переработать твоего нелепого, дурацкого, дешевого драконишку на клей и одеколон.

– Нет!

Яго негромко рыкнул. Маркиза схватила Сентябрь за руку и сжала ее пальцы обжигающей хваткой.

– Может, хватит пищать все время «нет», моя юная леди? – прошипела она. – Ты с кем, по-твоему, разговариваешь? С деревенской ведьмой? Ты думаешь, я прошу тебя об одолжении. Я не выпрашиваю милости у непослушного отродья. Я крайне редко предлагаю сделки, а тебе предложила – хорошую, честную! Не хочешь играть честно – тогда и от меня не жди. Яго, сходи приведи виверна.

– Нет! Пожалуйста, не надо! Я пойду! Пойду! Только обещайте, что это никому не навредит.

Волосы Маркизы от удовольствия вспыхнули тыквенно-оранжевым, любимым цветом Сентябрь. Она прижала руку Сентябрь к губам, все еще стискивая ее до боли.

– Я знала, что мы подружимся! – проворковала она. – Теперь, когда ты перестала упрямиться, давай-ка снимем с тебя эту замызганную калошу.

Будто в оцепенении, Сентябрь позволила Маркизе скинуть верную, честно послужившую туфлю с ремешком и надела черные туфельки с бантиками. Туфельки пришлись точно по ноге. Еще бы они не пришлись.

Похлопывая Сентябрь по плечу, Маркиза повела ее к выходу из Бриария. Сентябрь вдруг сообразила, что так ничего и не увидела во дворце, ничего не узнала о волшебной силе Маркизы, вообще знает теперь даже меньше, чем когда пришла. Ее одурачили, причем с легкостью.

– И все-таки, – прошептала она, – ложку я сейчас заберу.

– Разумеется. Когда мне повинуются, я бываю весьма сговорчивой. – Маркиза снова погладила Яго. Пантер с наслаждением изогнулся. Она вытащила из его шерсти длинную деревянную ложку, всю в пятнах, с ручкой, обмотанной кожей. Сентябрь взяла Ложку и заткнула ее за пояс зеленого пиджака.

Маркиза встала на цыпочки и поцеловала Сентябрь в лоб. Губы ее были холодны. Волосы, когда она отпустила Сентябрь, стали темно-зелеными.

– Яго тебя проводит. Когда мы снова встретимся, то наверняка быстро поладим.

Яго легонько прихватил зубами руку Сентябрь и потянул ее к цветочной двери.

– Счастливого пути, Сентябрь, – безмятежно прокричала вслед Маркиза. Она снова улыбалась с нижней ступеньки лестницы в форме сердца – самой милой и ласковой детской улыбкой, какую Сентябрь доводилось видеть. – А если через семь ночей не вернешь мой меч, я заберу Ложку обратно, а твою голову насажу на ежевичный шип в моем саду.

Глава IX «История Субботы»

в которой Вивернарий приносит жертву, в то время как Сентябрь ломает ловушку для омаров и встречает нового друга.

* * *

Яго не разжимал челюстей до тех пор, пока Сентябрь не вывалилась из Бриария, мало что соображая и дрожа от страха. Цветочная дверь прошелестела за ее спиной. От-А-до-Л исчез, не дождался ее. Конечно, он и не ждал вовсе. Он знал, что она слабая, что она сдастся, как только Маркиза начнет ее обхаживать. Он давно раскусил в ней испорченного трусливого ребенка. Она проклинала себя за то, что не оказалась храбрее и умнее. Для чего еще нужен ребенок в Волшебной Стране, как не противостоять злобным правителям? Аэл знал, что она не справится. Сентябрь выдернула руку из пасти огромной кошки и опустилась на колени в траву, глядя невидящим взглядом сквозь подступившие слезы.

– Вот наказание-то, – вздохнул Яго. – Может, не будем тратить время на жалость к себе?

– Я должна была сказать «нет»! Будь я похрабрее, сказала бы! Где же было мое своенравие?

– Нрав, как тебе еще предстоит узнать, зависит от времени суток, погоды, качества сна и рациона. Маркиза всегда добивается чего хочет, моя девочка. Нет ничего постыдного в том, что ты не сумела ей воспротивиться. – Пантер фыркнул и поскреб нос черной лапой. – Мне ли не знать, какое это удовольствие – перечить ей.

– Не может быть! Сентябрь! – послышался знакомый рокочущий голос. Сентябрь вскочила и помчалась навстречу, огибая колючую живую изгородь Бриария. Пантер, не отставая, следовал за ней. Вивернарий стоял на берегу рва с водой, посреди какого-то загона, виляя хвостом из стороны в сторону, как собака, которая нашла клад из косточек. Высокий забор из шелка для кимоно едва доходил ему до колена. От-А-до-Л помахал одной лапой, а затем наклонился – и заглянул в клетку.

Клетка была деревянная, облезлая. Сентябрь узнала в ней ловушку для омаров. Она видела такие на дальнем востоке, где жила тетя Маргарет. Ловцы омаров с помощью этих клеток поднимали их с морского дна. В загоне валялось полным-полно таких ловушек, целых и поломанных, и все они были пусты. Все, кроме одной, в которой, дрожа и потупив взгляд, сидел на корточках мальчик. Кожа его была синей, по спине волнами вились черные узоры. Мальчик посмотрел на нее снизу вверх. Лицо его было худое, вытянутое, сальные волосы собраны в узел на макушке, огромные черные глаза полны слез.

– Не выпускайте меня, – прошептал он. – Я знаю, что вы хотите это сделать. Всякая добрая душа захотела бы. Но она никогда вас не простит.