Девочка, которая спасла Рождество

Теперь он её видел. Тугой пучок Мэри воинственно съехал на сторону, а сама она увлечённо метала камни в голову Буху. Один из них попал точно в цель и рассёк его толстую шкуру. Серо-зелёная кровь брызнула из раны и застучала по полу россыпью мелких камней. От боли Бух выпустил пленника и гневно затопал, породив очередные трещины.

Отец Рождество резво скатился с раскалённого камня и запрыгал на месте, остужая горячий тулуп. Внезапно до него донёсся глухой стук. Свалившийся с потолка камень ударил Мэри по голове, и теперь она неподвижно лежала на полу пещеры.

Горе, тяжёлое, как гора, придавило Отца Рождество.

– Мэри! – закричал он. – Мэри, ты меня слышишь?

Мелкие тролли суматошно носились по пещере, пока убертролли пытались удержать потолок на месте.

– Ты спасёшь её, – сказала Амелия, незаметно подойдя к Отцу Рождество. Девочка чувствовала, как в груди у неё растёт надежда, которую уже ничто не погасит. Она знала, что надежда поможет Отцу Рождество. Ведь именно так работает магия Вселенной. Всё начинается с простой веры в чудо. – Ты сможешь. Ты должен её спасти!

Чудовство

Отец Рождество обвёл взглядом пещеру. Ему отчаянно не хватало времени.

Времени.

А затем он увидел лицо Амелии. Даже посреди рушащейся пещеры оно светилось надеждой. Сквозь трещины в стенах и потолке тоже пробивался свет. Вся пещера была залита мягким зелёным сиянием. В нём купались и тролли, и Летучие историкси, и свет показывал им путь к выходу.

Глаза Амелии горели волшебным зелёным огнём. То был цвет надежды, цвет Рождества. В это мгновение Отец Рождество понял, что именно Амелия вернула ему магию. Амелия и Мэри. Тем, что пришли спасать его – и Рождество. Этого сполна хватило, чтобы волшебство вернулось. Оказывается, для него не нужны ни сани, ни новомодные часы, ни кнопки. Всё, что нужно, – это думать о других. Осознав это, Отец Рождество закрыл глаза и пожелал, чтобы время остановилось. Пожелал сильнее, чем когда-либо в своей жизни.

Открыв глаза, он увидел, что Амелия застыла в неподвижности. И не только она. Замерло всё – даже камни зависли в воздухе на разной высоте от земли.

У него получилось.

Воспользовавшись вневременьем, Отец Рождество опустился на колени рядом с Мэри, заглянул в её мертвенно-бледное лицо и призвал на помощь надежду. Он вспомнил доброту её глаз, поцеловал в лоб и сказал:

– Я люблю тебя, Мэри.

Он сказал это впервые, но, едва произнёс, понял, что это правда. Он любил её. Время текло мимо них, и то, что они знали друг друга всего одну ночь, не имело никакого значения. Отец Рождество ясно видел и её прошлое, и их будущее. Он хотел остаться с ней навсегда. Он видел день их свадьбы. И его надежда преобразилась в настоящее волшебство, вернее, в чудовство – заклинание надежды. Единственное заклинание, способное вернуть к жизни. Ресницы Мэри едва заметно задрожали – словно тень мелькнула за занавеской.

– Мэри? Мэри? – позвал Отец Рождество.

Её глаза наконец распахнулись. Мэри была жива.

– Я люблю тебя, – выпалил Отец Рождество.

– И я тебя люблю, – ответила она, вложив в это признание всю надежду, любовь и волшебство, что таились в её сердце. Отец Рождество не мог представить подарка чудеснее.

Но тут Мэри обратила внимание на повисшие в воздухе камни, и её лицо вытянулось от страха.

– Почему Амелия превратилась в статую?

– Мы вырвались из времени. Нам придётся вновь его запустить, чтобы увести отсюда Амелию… Нужно идти на свет, он выведет нас. Иди! Иди вперёд.

Мэри покачала головой.

– Я останусь с тобой, мистер. Я так долго ждала встречи с любовью всей моей жизни не для того, чтобы потерять её в пещере троллей!

Отец Рождество покосился на упомянутых троллей. Большинство пытались удержать потолок пещеры. Бух валялся на земле, сражённый метким броском Мэри. Глаз он держал в руке, чтобы иметь лучший обзор.

Прежде чем запустить время, Отец Рождество забрался на обломок скалы, вытащил глаз из пальцев Буха и положил ему в ноги.

– Это его задержит.

Всё было готово. Отец Рождество отпустил время, и оно рвануло вперёд, навёрстывая упущенное. Отец Рождество крикнул Амелии:

– Скорее, сюда! Следуй за огнями!

Он и сам был готов уйти, как вдруг в животе его заворочалось тяжёлое чувство вины. Если подумать, он собирался обречь десятки существ на верную гибель. В Рождество. Чувство вины стремительно росло и заполнило уже весь его живот. А живот у Отца Рождество был очень большой. В конце концов, Рождество – время добра. Даже для троллей, которые пытались вас съесть. Поэтому Отец Рождество развернулся и крикнул им:

– Вы погибнете! Гора сейчас рухнет. Идите за огоньками. Они выведут вас наружу. Поторопитесь! Кстати, Бух, твой глаз у тебя под ногами.

Тролли озадаченно переглядывались. Они едва не зажарили Отца Рождество, а он теперь помогал им спастись.