Девочка, которую нельзя. Книга 2

— Чш-ш! — жёстко прижал он палец к моим губам. Ему не важно, что я думаю, что хочу сказать. У него своя цель, и он к ней идёт.

Но куда хуже, что мне до зуда хочется поцеловать этот властно прижатый к губам палец! Палец гада, который успел не только сосчитать родинки на моей груди, но и доложить о них куда следует! Зажмурилась, борясь с наваждением, попыталась отвернуться, но Гордеев не дал.

— Я же обещал, что всё порешаю. Помнишь?

— Помню. Вот только с тех пор кое-что изменилось. — Смело заглянула ему в глаза. В груди наконец-то затеплилось здоровое упрямство. — Внезапно оказалось, что у меня только одна проблема, Игнат, и это ты! Ты втянул меня во всё это! Поэтому просто исчезни, и меня не нужно будет спасать.

Он мотнул головой.

— Сама ты уже не выгребешь. Просто поверь.

— Ах, поверить? — с трудом выдавила я усмешку. — Тебе? Опять?

Он спокойно выдержал мой полный невысказанных упрёков и обиды взгляд и кивнул:

— Резонно. Ладно, спрашивай.

Глава 9

Дорога была практически пуста, лишь изредка попадалась встречка, вынуждая стряхивать сонливость. Рубило не на шутку. Сказывались бессонные ночи.

Славка наконец угомонилась со своими расспросами и теперь тихонько сопела, демонстративно свернув голову к окну. Настырная. Хорошо хоть в плед всё-таки завернулась — кондёр работал на всю, дуя в лицо Гордееву мощной, ледяной струёй и дополнительно спасая его от сонливости.

Он рассказал ей всё что мог. А мог не так уж и много. Например, как три года назад в определённых кругах появился заказ на поимку дочки Гончарова…

— Я тогда прифигел, если честно, потому что все эти годы думал, что у Олега пацан. Ну, Славка.

— Ты что, знал моего отца?

Гордеев кивнул:

— И Алинку тоже.

Славка обалдело помолчала.

— То есть, я так понимаю, та история про двух друзей и одну на двоих девушку, это…

— Правильно понимаешь.

— И твой плен…

— Да.

— Зашибись!

Дальше, не дожидаясь пока она отойдёт от первой порции информации, рассказал, как заинтересовался, чем же бывший друган так насолил Жагровским, что аж задолжал им собственное чадо.

— Здесь поподробнее, — процедила Славка сквозь зубы.

Гордеев улыбнулся. Она была похожа на маленького растрёпанного воробушка, но фасон держала до последнего. Этот гордо вздёрнутый нос, сцепленные на груди руки и максимально отстранённый тон… Но ему всё равно было до чертей хорошо от того, что она просто рядом. Обиженно-злая, она словно нагревала воздух между ними, и он чувствовал её так остро, будто касался голой кожи кожей. От этого ощущения мысли упорно убегали в другое русло и опасно, почти на грани видимости, крутило тягучим напряжением в паху.

Дожился, твою мать, Гордеев! На соплюху какую-то запал…

— Если совсем упрощённо, то Олег проворовался. Он служил у Жагровских — собирал по области мзду со среднего и малого бизнеса. Говорят, серьёзная группировка у него была и деньги он в руках держал не хилые. Только вот чужие. А это знаешь, как сложно — держать, но не сметь взять. Особенно, когда ты по сути своей — человек-говно. — Усмехнулся. — Короче, однажды жадность фраера сгубила, и батя твой попал на счётчик. А у Жагровских разговор короткий — либо долг по счётчику, либо паяльник в задницу. Олежка выбрал долг. Но так как денег не было, а гарантии требовались, то в качестве залога он отдал им тебя. Тебе сколько тогда, лет пятнадцать было? Ну вот. Самое то — Жагровские всегда малолеток любили. Но о сделке случайно узнала Алинка и попыталась тебя спрятать.

— Откуда ты знаешь? Про маму…

— Я получил от неё письмо с просьбой помочь укрыть тебя.

— Укрыть? Ха! Круто. Ты прекрасно справился!

— Понимаю твой сарказм. Но я получил это послание только через полтора года после вашего бегства. Просто мы очень давно не общались, и Алинка не знала точно, где я. Она передала письмо моему бывшему воспитателю из детдома. Знала, что я поддерживаю с ним связь. И надеялась, что появлюсь там раньше, чем вас поймают. А в итоге, к тому моменту, как я получил эту просьбу о помощи, я уже и сам тебя искал, но совсем с другой целью. И письмо только окончательно навело меня на след.

Славка, сцепив руки на груди, засопела. Гордеев невольно уронил взгляд на аппетитно собравшуюся ложбинку в декольте… Отвернулся.

— Я планировал использовать тебя, чтобы втереться в доверие к Жагровским и внедриться в их группировку.

— Угу. Отдав меня им на блюдечке.

— Именно. Они, видишь ли, люди не бедные, им посмертный должок твоего папашки — курам на смех, а вот то, что девочку обещал, но так и не отдал — это дело принципа. Они действительно считают тебя своей собственностью, Слав. И не важно, что Олега уже нет.

Замолчал, давая наконец время переварить услышанное. А она сидела, сидела, и вдруг взорвалась:

— Ну ты и сука! — от души треснула его по плечу. — Скотина!

Он легко мог бы блокировать выпад, но не стал, и удар прокатился по руке приятной, слегка болезненной лаской. Вообще, Гордеев не терпел такого в свой адрес, но с этой злюкой… с удовольствием продолжил бы в том же духе!

— Служба такая, Слав. И цена конкретно этой миссии — сотни жизней. Большего не могу сказать — засекречено.