Девочка, которую нельзя

Платье оказалось всё в том же чёрно-бархатном стиле. Не надевая его, сложно было предположить, к чему все эти бесконечные лямочки, но даже так я видела общий образ соблазнительной кошка-девочки, который так метко подобрал мне Гордеев. И решение пришло мгновенно. Сумасшедшее, как и я сама. Как и всё, что происходит со мной в последнее время.

Подцепив в том же бутике более-менее подходящие туфли и чулочки, я сунулась в окошко машины:

— Серёж, я забыла, у меня же ещё маникюр на сегодня. Вон, в салоне напротив. А потом мы с Ниной в ресторане отеля посидеть договорились.

— С Ниной?

— Та самая подружка, с которой я переписывалась. Она в нашем бывшем отеле горничной работает. Правда! Хочешь, я её наберу и тебе дам?

Он подвис. Не доверять мне причин не было, но что-то, похоже, всё-таки смущало.

— Ты же говорила, можешь понадобиться Гордееву?

— Ну пока же тишина. А у меня ногти. — Подняла бровки домиком. — Ну можно?

Он пожал плечами.

— Да можно, конечно. Только Гордеева не забудь предупредить.

— Конечно! Спасибо!

— Погоди! — крикнул он вслед, когда я, едва не приплясывая, ломанулась к салону красоты через дорогу. — Если Гордеев всё же не сподобится, давай заберу тебя, как освободишься? Мне не сложно.

— Было бы круто! — не стала обламывать его я. — Я тогда позвоню если что, ладно?

И, не дожидаясь ответа, поспешила дальше, но Сергей снова окликнул:

— Пакеты-то давай сюда, отвезу!

— Ай, да ладно! Я сама! — отмахнулась я и заскочила, наконец, в салон.

Там, делая вид, что увлечённо болтаю по телефону и поэтому не могу уделить ни секундочки администратору, дождалась, пока Сергей уедет и тут же, покинув салон, направилась к Гранд-отелю.

В туалете ресторана, к счастью, никого не оказалось, и я, вздрагивая от каждого шороха, поспешно переоделась в обновку. Платье обхватило тело словно вторая кожа, мягкая, прохладно-бархатистая на ощупь — под такое облегание нужны специальные трусики-невидимки, которых у меня при себе не было, поэтому я, не задумываясь осталась вовсе без них. Пикантное мини всего на ладонь ниже задницы — при каждом неосторожном движении из-под него заманчиво сверкали ажурные резинки чулок, а открытая спина вынудила снять лифчик…

Но особым шиком оказался лиф платья, больше похожий на БДСМ обвязку — бесконечное переплетение лямок, усыпанных то агрессивными, почти брутальными клёпками, то гламурными, чисто девчачьими кристаллами и даже пёрышками, словно плохая киска поймала птичку, и дерзкий носик теперь в пушку. Благодаря этим ремешкам и даже несмотря на открытую спину, грудь держалась высоко и плотно, собираясь в вырезе декольте такой смачной ложбинкой, что даже мне захотелось сунуть туда палец! Оставалось надеяться, что Гордееву захочется чего-нибудь посущественнее.

Щёки пылали. В голову лезла всякая порнушная дурь, стало вдруг страшно. Даже руки задрожали и мне пришлось не на шутку постараться, чтобы яркая матовая помада легла на губы ровно. Но я ведь уже решила, а значит, дороги обратно нет.

Скоро я была полностью готова. Вышла к большому зеркалу, окинула себя придирчивым взглядом. Ну что ж… Господин Гордеев, кажется, любит много перца? Сегодня он его получит!

И всё в этом образе было идеально… кроме серёжек. Милые и нежные, они диссонировали с откровенной эротичностью наряда — и визуально, и по смыслу. Но именно они были для меня главным акцентом, и чтобы им они и остались, я подняла волосы в высокий хвост, ещё больше оголяя грудь, спину и плечи. И ещё больше привлекая внимание к неуместно желтоватым для тотально-чёрного лука, ослепительно сверкающим камушкам-серединкам цветочков в моих ушах.

План примитивный, но в этом залог его успеха — дождаться Гордеева в четыреста шестнадцатом. Просто кинуть сообщение, где меня искать, и пусть думает, что хочет. И хочет, о чём думает.

На ресепшен меня прекрасно знали и давно привыкли к броским нарядам, поэтому моё эффектное появление не стало сюрпризом. Но вот то, что ключ от четыреста шестнадцатого окажется не на месте — стало сюрпризом для меня.

— В смысле, Гордеев уже там… — глупо замямлила я, до удушья пугаясь вдруг чего-то неотвратимого. — А он там… один?

— Да, — без задней мысли сливая мне, как личной помощнице скандального Випа информацию, с интересом пялилась на меня администратор. — Сначала с ним был господин с такой белой бородкой клинышком, но он ушёл часа полтора назад. И больше господина Гордеева никто не спрашивал.

— Спасибо, — одними губами шепнула я и направилась к лифту.

Ноги не гнулись, зато здорово дрожали поджилки. Ведь одно дело напридумывать себе всякого, и совсем другое — взять и сделать. Жутко пробивало на ха-ха, и в то же время приходилось сдерживаться, чтобы не пустить слезу. Почти истерика. Так сильно я не волновалась, пожалуй, ещё ни разу в жизни.

Выйдя на этаже, остановилась возле кулера, выпила один за другим пару-тройку стаканчиков ледяной воды. Дрожащими руками достала из сумочки телефон, набрала:

«Ты скоро освободишься?»