Девочка Лида (Сборник повестей)

— Погоди ты! Ты меня не перебивай. Я уж все расскажу сам, как папа… Болото бывает на земле оттого же, отчего бывают родники, — оттого что глина не пропускает через себя воду. Глина не всегда ведь бывает глубоко под землею, иногда она лежит ближе. С неба, из тучи, льется дождик, поливает землю, везде делается грязь, маленькие лужицы и большие лужи. На глине также наливается большая, глубокая лужа. Дождевая вода недолго остается на земле, — она пробирается в глубину, в землю. Только ей это не везде удается: в простую землю она проходит легко, а как дойдет до глины, глина не поддается и не пропускает ее через себя. А вы помните, отчего глина не пропускает через себя воду? — с важностью спросил Коля.

— Помним, помним! Оттого что она плотная, вязкая. Ты уж рассказывай, — ответила Лида.

— Ну так вот, дождевая вода никак не может пробраться сквозь глину, глина ее никуда не пускает, и вода так и остается, так и стоит себе наверху, на земле.

— Значит, ее высушит солнце?

— Не всегда. Иногда вода бывает очень большая, глубокая; да, кроме того, идут новые дожди и все подбавляют новой воды. Как солнце ни старается, сколько ни греет, никак не может высушить всего. Вода все стоит да стоит…

— Ах, теперь я знаю, что дальше будет! — закричала вдруг Лида. — На воде вырастет трава, и выйдет болото. Так, так, так?! Ну, Коля!

Но Коля молчал.

— Что же ты, Коля?

— Да что же! Ты все перебиваешь, кричишь. Этак нельзя ведь рассказывать, — ответил Коля. — Ты говоришь, что знаешь, — ну и рассказывай, коли знаешь. Я тебя перебивать не стану.

Лида посмотрела на Колю и подумала, что он уж слишком важничает. Однако вслух этого не сказала и даже извинилась перед братом.

Лиде непременно хотелось узнать все, что папа рассказывал про болото.

— На чем я остановился? — спросил, потирая себе лоб, Коля. — Ах да!.. Ну так вот, вода все стоит да стоит. Ее печет солнцем, заметает пылью, ветер наносит в нее всякий сор, сухие ветки и листья, разные обломки и остатки. Вода начинает портиться, гнить; на ней показываются зелень, плесень, вырастают разные маленькие травки; потом вырастает густая трава, и потом выходит болото.

"Ну ведь я так же и сказала!" — проговорила про себя Лида.

— Ветер приносит вместе с сором и пылью разные семена от разных цветков и деревьев, — продолжал Коля. — Семена попадают в воду, пускают ростки, и болото зарастает все гуще и гуще, так что наверху совсем даже не видно воды. Только не всякая трава и не всякие цветы могут расти на болоте, точно так же как болотная трава не растет на сухом месте. На болоте вырастает низенький мох, зеленый, серый и бурый, и высокая осока с прямыми долгими листьями. Потом, помнишь, Лида, палочник? У него еще вместо цветов такие славные коричневые шишечки, точно щетки, которыми лампы чистят. Растет иногда и елка, и береза; из цветов — незабудки, кувшинки, а из ягод — наливная красная клюква и морошка, сама желтенькая, а с виду на малину похожа. В болоте и звери водятся.

— Лягушки! — заметила Лида.

— Нет, не одни лягушки, а разные болотные птицы: длинноносые бекасы, и дупеля, и дикие утки. Им хорошо, привольно в болоте: есть где половить лягушек, водяных червей и букашек. За дичью ходят на болото охотники; они надевают высокие болотные сапоги, берут ружье и собаку, да и шагают…

— Да ведь они завязнут! Как же им не страшно? — испугалась за охотников Люба.

— Иногда, верно, и бывает страшно, особенно коли случится в окошко попасть.

— В окошко? — переспросила Лида. — Как это так, Коля, в окошко?

— А это, рассказывал папа, бывают в болоте такие дырки, узкие ямки, — окошками называются. С виду-то они ничего, неглубокие, но чуть ступишь ногой — во все стороны так и расступится жидкая грязь, ямка сделается шире, нога уйдет в нее глубже, и начнет ее точно всасывать, точно втягивать в глубину. Беда, если попасть в такое окошко! Выкарабкаться из него очень трудно. Папа говорил, случалось так, что не только люди, но даже лошади и собаки увязали в болоте, хоть они и бегают получше нашего. Помнишь, Лида, в "Юрии Милославском"?

Лида кивнула головой.

Люба даже зажмурилась от страха, а Коля продолжал:

— Бывает и еще хуже окошка. Бывает в болоте такое место, что если пойти по нему, то все оно станет колыхаться, трястись под ногами, и не только под ногами, а далеко вокруг. Такое место называется трясиной. По трясине очень опасно ходить: в ней так много воды, что она так и выступает, так и чавкает на каждом шагу.

— Коля! А в том болоте, где Люба вчера завязла, была трясина? Оно было большое, это болото? — спросила Лида.

— Бо-ольшое!.. — начала было, разведя руками, Люба, но Коля перебил ее:

— Какое там большое!.. Пустячное!

— А я совсем никогда не видала болота. Только и видела маленькое у нас в деревне, у озера.

— Где это ты у нас в деревне озеро увидала? — спросил Коля.

— Как где? — повторила Лида. — А в роще, под горкой.

— Так то пруд, а не озеро.

— Ну, все одно.

— Нет, не все одно.

Лида хотела было заспорить, но Коля остановил ее: