Девочка Майора

Диана была сама не своя, ходила кругами по комнате, жутко нервничая. Нет, она должна услышать правду из уст самого Арслана и никак иначе. Пусть посмотрит ей в глаза и скажет, что сотворил с её жизнью, как лишил родителей и сделал своей игрушкой.

Вечером девушка заявилась к Аксагову в комнату. Мужчина сидел на огромном диване и перебирал документы.

Увидев девушку, бросил на неё строгий взгляд исподлобья встал, убрал бумаги в сейф, даже не обращая внимания на то, что девушка видит комбинацию. Раньше он от неё такие вещи не скрывал, так как она никогда не лезла в его дела, он был уверен, что и сейчас она лезть не станет, мозгов просто не хватит. Красивая кукла и только.

— Что ты тут делаешь, милая, соскучилась? — Аксагов довольно посмотрел на неё, — только вот мне сейчас не до тебя, у меня возникли проблемы и серьёзные… А веселиться с тобой будем после того, как ты к врачу в гости сходишь.

Диана ничего не отвечала, лишь пристально всматривалась в каждую чёрточку лица мужчины о котором за эти семь лет думала всякое самое разное, но только не то, что он на самом деле сделал с её жизнью, такое и в голове не уложишь. Ей необходимо было знать правду лично от него, иначе она и жить не сможет.

Аксагов сразу же заметил, что девчонка очень странно смотрит на него. Презрение, смешанное с болью… странный и необычный коктейль чувств.

— Что-то случилось, бестия?

— Скажи, это ведь ты отдал приказ тем мужчинам убить моих родителей?

Аксагов едва не поперхнулся, глаза зажглись, устремились на девушку… в её глаза… зелёные огромные глаза.

— По твоему приказу те мужчины расправились с моими родителями, так ведь? — на её глазах появились слёзы. Она всегда была сильной, но сейчас… понимание того, что семь лет делила постель с тем, кто убил её семью… — Ты, словно герой, явился и спас меня, хотя, на самом деле меня ведь и убивать не собирались. Ты знал, что я стану твоей пленницей, твоим трофеем. А почему бы и нет, да? Глупая испуганная восемнадцатилетняя девочка, которая в один день лишилась всего, осталась сама в этом мире среди врагов отца.

— Диана, ты…

— Не смей лгать! — крикнула она, заметив, как дрогнула нижняя губа у мужчины, — я слишком хорошо тебя знаю, Арслан. Ты мужчина или кто? Имей мужество хоть раз в жизни сказать мне правду. Или ты боишься? Признайся. Мне это необходимо.

— Кто тебе это сказал?

— Какая разница, — она яростно смахнула слезинку со щеки. — Как ты мог так поступить с моим отцом?

Аксагов не сводил строго взгляда с девушки, двинулся к ней, так вкрадчиво, медленно, словно хищник к добыче.

— Как ты узнала, скажи? — гаркнул он.

— Значит, это правда!

— Я вопрос задал, Диана! И ты ответишь мне, если не хочешь испытать все грани моего железного терпения, — его руки сомкнулись на горле девушки, спиной припёр её к стенке, хищно всматриваясь в её заплаканные глаза, только вот страха в этих зелёных глазах не было, один лишь огонь из ярости, ненависти и презрения.

— Хадиев Рустем сказал, — призналась Диана.

— Вот же сука! — гаркнул Аксагов, зарядив со всей дури кулаком в стену рядом с головой девушки.

Диана вздрогнула, зажмурилась, не сомневалась, что если бы он её этим кулаком ударил и с такой вот силой, то мозг бы она свой точно по стенке уже собирала.

— Как ты мог так поступить со мной? Ты же сделал меня своей пленницей! — не унималась она.

— А ты всегда мне нравилась, Диана, — процедил Аксагов, не видя более смысла отрицать правду. — Твой отец вздумал мне угрожать, шантажировал. Да, я был ему должен… много должен и не собирался возвращать долг. Но он перешёл всякую допустимую черту, в желании взять с меня этот должок. А со мной так нельзя, милая! Никому… Никогда… За это твой папашка и поплатился. Сам сдох, жена его за ним пошла, а дочурка его перешла в моё личное пользование. Тобой я вволю попользовался эти годы. — Он бросил на неё угрожающий взгляд, — и дальше буду пользоваться. А ты, бестия, — почти рычал он в лицо девушки, — никуда не денешься, будешь делать всё, что скажу. Прикажу встать на колени — встанешь, скажу ноги раздвинуть, спросишь лишь как широко. Уяснила?

Диана больше не могла говорить, слёзы душили, всхлипы рвались из груди. Да и что ещё спрашивать у этого чудовища?

Ответы на все свои вопросы она услышала. Только вот этот козёл слишком плохо её знает, если думает, что она и дальше будет покорной овечкой. Нет, вот сейчас Арслан просто убил в ней не просто любые чувства к нему, но, кажется, и здравый смысл в её голове. Словно душа умерла, а возродить её может теперь лишь одно — смерть этого мерзавца.

Плевать на то, что там говорил Артур, Диана не простит такое этому человеку, никогда.

— Ты уяснила, бестия?

— Уяснила, — хрипло произнесла девушка, не желая нагнетать ситуацию, видя, что Аксагов и так зол, как то чёрт.

— Умница, — он ехидно усмехнулся и похлопал любовно её ладонью по щеке, — а теперь иди отсюда, вон пошла, не мешай мне работать.