Девочка наемника

Склад напоминал большой ангар, масса коробок и прочего хлама, валявшихся в беспорядке. Лилит выбрала самый дальний угол, чтобы просматривался вход, и, укрывшись за ящиками, стала ждать. Сколько времени прошло? Час? Десять минут? Она не знала.

Тишину прервал звук открывающейся двери. Кто-то вошел. Очень тихо. Лилит крепче сжала рукоять пистолета. Дрожь в руках почти прошла.

В голове промелькнула мысль: удивительно как оружие в руках успокаивает. Сейчас предстань перед ее глазами враг, она выстрелила бы, не мешкая.

Шаги приближались. Она сняла с предохранителя. Щелчок.

— Лилит, это я.

От звука его голоса ее тело разом обмякло, рука с пистолетом опустилась.

— Господи! Как ты меня напугал! Как ты?

— Все хорошо. Я прикончил его, но он успел меня зацепить. — Хэнк покачнулся на ногах, затем привалился к стене осел на пол.

На его груди стремительно растекалось алое пятно. Лилит подбежала к Хэнку, но было поздно. Он уже был без сознания.

Первое, что Хэнк увидел после пробуждения — любимое лицо, склонившееся над ним. Между бровей залегла складка. Видок, конечно, не очень — макияж потек, будто она плакала. Платье порвалось, одна бретелька болталась на груди. Губа распухла, будто она долго ее кусала. Но все равно она была красивее всех кого он когда-либо знал. Самая красивая. И самая лживая.

Не будь он так слаб, его руки сжались бы в кулаки, от еле сдерживаемой ярости. Как она могла так поступить? Как он мог ничего не заметить? Истина была перед носом, а он — влюбленный дурак не хотел видеть…

— Молчи. Тебе надо беречь силы.

Его смокинг был уже насквозь пропитан кровью, как и ее вечернее платье. Но это не страшно. Гораздо больше пугала мертвецкая бледность некогда красивого лица.

Она склонилась над его телом, словно пытаясь защитить. Это следовало сделать раньше. Раньше открыть ему правду, и тогда, всего этого можно было бы избежать. Всего один разговор, и все могло бы быть иначе.

Но она промолчала, а теперь ничего не изменить. Все кончено. Надо уйти. Пока не стало поздно, пока он еще жив. Ведь если она уйдет, его оставят в покое?

Послышался вой сирены скорой помощи — она выдохнула с облегчением. Хэнк снова был без сознания. Лилит попыталась нащупать его пульс. Кажется, есть. Нельзя оставлять Хэнка сейчас. Но у нее нет выбора.

— Где она? — Он не узнал свой сиплый шепот.

Рэнди повернулся куда-то через плечо.

— Оставь нас. — В палате раздался голос Шефа. Друг опустил взгляд и отошел от постели больного. Его шаги эхом отдавались в пустой палате, вторя коротким сигнала аппарата искусственной вентиляции. Негромко хлопнула дверь. Они с шефом остались вдвоем.

— Где Лилит? — Хэнк повторил свой вопрос. Боль пронзила грудь. Он все вспомнил. Пуля. Ангел, склонившийся над ним. А потом темнота.

— Она мертва. — Слова Шефа повисли в воздухе. Глаза Хэнка закрылись. Это просто галлюцинации на фоне ранения. Просто бред человека, потерявшего много крови. Просто сон. Страшный, реалистичный до боли. Сон. Ничего больше.

Напрягшись, он попытался сесть, но тело прострелила адская боль, помогая прийти в себя. Нет не сон… Во сне он не смог бы почувствовать как грудину разрывают на части. Он надеялся, что умрет, от терзающего чувства. Но этого не произошло.

— Как это случилось? — Слова давались тяжело.

— Когда прибыла бригада скорой, ты был один на складе. Без сознания. Вероятно, девушка была с тобой, вызвала медиков, а потом ушла. Позже ее тело нашли на дороге к северу от виллы. Наверно убийца ее догнал.

Легкие Хэнка сдавило так, что он не мог вдохнуть. Воздух словно сгустился и одновременно стал горячее лавы. Пришлось сделать резкий вдох сквозь стиснутые зубы. Он должен был умереть вместо нее. Не её тело должны были найти там, а его. Почему все неправильно?

— Я хочу видеть тело, — Хэнк с трудом выдавил из своего горла эти слова. Тело. Его нежная, милая… лживая, но все равно любимая Лилит. Мертва.

— Боюсь, зрелище тебе не понравится. Прежде, чем убить ее, над ней немного… кхм… поиздевались. Ее останки переданы сестре для того, чтобы та похоронила ее с почестями.

К горлу Хэнка подкатила тошнота. Он старался дышать глубоко, чтобы не спровоцировать приступ рвоты.

Там, на банкете, он понял, стреляли в неё. В НЕЁ. Она наклонилась, к нему, стараясь расслышать его шепот, и в этот момент прозвучал выстрел. Пуля просвистела в каких-то сантиметрах от головы девушки. Он должен был предупредить её. Сказать, чтобы пряталась. Бежала и не возвращалась. Но он не успел. Не предупредил. По его вине она мертва.

Но кто мог желать ей зла? Ему еще предстоит это выяснить.

Постепенно тело словно налилось свинцом, веки отяжелели, мысли стали путаться. Хэнк почувствовал, как темнота поглощает его.

Последнее, что он увидел, перед тем, как отключиться — красивое улыбающееся лицо, зелень любимых глаз, и руки, тянущиеся к нему.

— Спаси меня, прошу…Не оставляй одну. Хэнк…

‍ — Все рефлексы в норме. Мозг не поврежден.

— Приступайте к операции.

Лилит пыталась открыть глаза, но тщетно. Пыталась пошевелить пальцами руки, но тело не слушалось.