Девочка с куклами

– Да, Виктория вела дневник очень подробно.

Судя по всему, стратегия сработала, и Марта решила ответить на вопросы Феликса. Во всяком случае, на некоторые из них.

– Проблему, с которой пришла Вика, можно было определить как сублимацию бессознательного конфликта стремления к смерти в виде кошмаров.

Вербин вопросительно поднял брови.

– Вику посещали видения смерти, её смерти. Временами они становились необычайно достоверными и упирались в эту дату – День всех влюблённых. – Пауза. Но Карская задумалась не о том, стоит ли продолжать историю, а подбирала слова. – Вика страшилась не самой смерти, а видений, которые прицепились к ней и не уходили. Понимаете разницу?

– Да, – кивнул Феликс.

– И никто, к сожалению, не мог ей помочь: ни Ольга, ни я, ни, если я правильно понимаю, кто-то ещё?

Поскольку марафон искренности продолжался, Вербин кивнул:

– Виктория обратилась ещё к одному специалисту.

– Я так и подумала – последние пару недель Вика несколько замкнулась.

Неудовольствия – во всяком случае, внешне – Марта не выказала, и Феликс понял, что она считает главной целью выздоровление пациента, и не важно, благодаря кому это случится.

У Вербина оставались вопросы, в том числе важные, однако задав их, он открыл бы Карской карты, пришлось бы рассказать, в каком виде обнаружили девушку, а делать этого Феликс пока не хотел. И не просто не хотел, а сознательно скрывал от всех, кто был так или иначе причастен к расследованию.

Потому что сейчас об этом знали только полицейские и убийца.

И не важно, что для себя Феликс назвал преступником Наиля Зарипова – пока его виновность не будет доказана, под подозрением находятся все.

– Виктория говорила… тебе… – Это сорвалось против воли. Против разума. Но не могло не сорваться. Вербин замер, а потом увидел, что Карская обрадовалась. Не потому, что он «сдался», а она «победила», а просто обрадовалась тому, что он сказал ей «ты». И подумал, что ей, наверное, слышать от него «ты» так же приятно, как ему от неё. – Виктория тебе говорила о каких-либо иных проблемах? Помимо видений? В личной жизни, на работе, с друзьями?

– Ищешь подозреваемых?

– Это моя работа.

– Самое обидное, что у меня действительно начинаются вечерние сеансы. – Марта посмотрела на часы. – Договоримся так: я подумаю над твоим вопросом, а ты мне позвони.

– Когда?

– Давай не сегодня, я поздно закончу и буду очень уставшей.

Прозвучало естественно. С другой стороны, как ещё это могло прозвучать? Они ведь прекрасно понимали, зачем он позвонит.

– Ты, наверное, хороший психолог? – тихо сказал Вербин.

– То есть ты ещё не уверен? – спросила Марта без иронии.

– Требуется больше времени.

– Оно у тебя будет.

Девять лет назад

Дрожал и ломался.

Голос. Когда-то приятный, глубокий, грудной голос, идеально соответствующий красивой, уверенной в себе женщине, теперь ломался и дрожал. Звучал жалко и вызывал жалость. И полностью соответствовал нынешней внешности когда-то красивой, уверенной в себе женщины: немытые волосы сосульками спадают на лицо, глаза лихорадочно горят, но в их блеске нет ничего завораживающего. Глаза пугают. Губы постоянно кривятся, на щеках красные отметины – несколько раз женщина принималась кричать и царапать себя ногтями. Но сейчас руки заняты маской: женщина разглядывает её со всех сторон, вертит, прикладывает к лицу, отнимает и снова разглядывает – сначала изнутри, словно удивляясь, что там не осталось её лицо, потом снаружи.

– Маска, маска, маска… Спасение моё… шапка-невидимка… маска… Ты спрячешь меня и не сделаешь такой, как они… не сделаешь! Я не такая! Я спрячусь, затаюсь, я даже дышать не буду, и тогда они меня не увидят. А если увидят, решат, что я такая же, как они. А я не такая. И никогда не была такой! Ты меня спрятала, поэтому я не стала такой, как они. Но они забрали меня… ты спрятала, но не спасла… маска моя… шапка-невидимка…

– В чём мы ошиблись?

– Мы не ошиблись, мы неправильно поняли её рассказ.

– Разве это не одно и то же? – Недоумённо.

– Мы не ошиблись. – С нажимом.

– Хорошо, мы не ошиблись.

– Мы неправильно истолковали её историю. Это не ошибка. – Пауза. – Помнишь её?

– Не дословно.

– Я открываю глаза и оказываюсь в тёмной комнате…

Услышав знакомые слова, несчастная оторвала взгляд от маски, огляделась – не заметив стоящих на пороге людей – и плавно продолжила: