Девочка с морским сердцем

– Нам надо уходить, – сказал он. – В коридоре санитарки заканчивают развозить завтрак. А после завтрака они наверняка займутся подготовкой пустых палат.

Алеа напряжённо кивнула.

– Заправьте свои постели. – Бен так тщательно выровнял одеяло и подушку, что нельзя было и подумать, будто на кровати кто-то спал. Алеа сомневалась, что персонал больницы ничего не заметит, но последовала примеру Бена, и Тесс сделала то же самое. Затем они привели в порядок и койку Сэмми, который вышел из уборной с мокрыми волосами и, судя по всему, в отличном настроении.

– Кеды, – коротко напомнил ему Бен.

– Есть, капитан! – бойко ответил мальчик и обулся.

Тесс собралась проникнуть в уборную, но Бен её удержал:

– Нет времени.

Тесс скорчила гримасу и снова выругалась на французском, но подчинилась, и они все вчетвером выскользнули из палаты. Алеа машинально втянула голову в плечи. Никогда в жизни она не совершала ничего запретного, и при мысли о том, что её могут поймать, ей стало дурно. Но их никто не поймал, и они покинули палату и отделение незамеченными. Когда они уже стояли в дверях, Алеа сказала:

– Я хочу ненадолго заглянуть к Марианне.

– Без проблем. Мы снова будем ждать в общем холле, – ответил Бен, а Тесс наконец убежала в туалет.

Алеа хотела ещё раз повидать Марианну перед тем, как ехать домой. Но войдя в её палату, вздрогнула от ужаса. Марианна лежала с посеревшим лицом и с тёмными кругами под глазами. Она выглядела ещё хуже, чем накануне!

– Что стряслось? – испуганно спросила Алеа, подбегая к её постели. – Тебе стало хуже?

Марианне было трудно говорить:

– Милая… ты опять здесь?

– Что случилось? – повторила Алеа.

Марианна закашлялась:

– Со мной только что говорил врач.

– Что он сказал?

Марианна изо всех сил старалась подавить слёзы, и страх, на время превратившийся в потухшее пламя, вспыхнул внутри с новой силой.

– Кажется, всё гораздо хуже, чем предполагалось.

Ноги Алеа стали ватными, и она поспешно села.

– Насколько хуже? – едва слышно пролепетала она.

– Скорее всего… я уже не встану на ноги.

– Но почему?!

– Моё сердце… – По щеке Марианны покатилась слеза. – Его уже не вылечить. Врач сказал, что мне, возможно, понадобится постоянный присмотр. Домой я больше не вернусь.

– Я буду за тобой ухаживать! – воскликнула Алеа, не в силах сдержать слёзы. – Тебе не нужно ехать в дом престарелых или куда-то ещё. Ты столько заботилась обо мне, а теперь я буду тебе помогать!

– Нет, – прервала её Марианна, вытирая слёзы. – Я этого не хочу.

– Что? Почему нет?

– Ты ещё слишком юна! Кроме того, я не хочу становиться для тебя обузой.

– Никакая ты не обуза! – Алеа разрыдалась. – Ну пожалуйста!

– Нет. – Марианна решительно покачала головой. – Да и служба опеки не допустит, чтобы за шестидесятипятилетней женщиной ухаживала её несовершеннолетняя приёмная дочь.

– Ты хочешь сказать, что… – Алеа всхлипнула и подняла глаза.

Глядя на неё в упор, Марианна кивнула:

– Да. Они тебя заберут.

Алеа показалось, будто её ударили в живот.

– Кто-то обязательно объявится – это лишь вопрос времени, – сказала Марианна.

– Я не хочу в новую приёмную семью!

– Знаю. – Марианна взяла Алеа за руку и ласково погладила её пальцы. Какое-то время они молчали, и тишину нарушали лишь всхлипывания Алеа. Потом Марианна продолжила: – Ты ведь не дашь новой семье ни единого шанса, верно? Ты никому так быстро не доверяешься…

Алеа молча кивнула.

– Как же получилось, что ты сразу доверилась этим молодым людям на корабле? – с явным интересом спросила Марианна.

– Они другие, – помедлив, ответила Алеа. – Странные. По-хорошему странные. Я с первой минуты почувствовала себя с ними уютно, и мне захотелось стать частью их команды.

Марианна внимательно слушала её:

– Это просто удивительно.

– Да, – согласилась Алеа, и одновременно это прозвучало как вопрос. На что намекала Марианна?

– Этой ночью я много думала о твоих словах, – объяснила Марианна.

Алеа выпрямилась:

– Правда?

– Да, и я уже приняла решение. Я думала, что как только мне хоть немного полегчает, я вместе с тобой поеду в Ренессе. Пусть даже на твоём «Крукисе» – хотя это совершеннейшее безумие. Но теперь, когда я знаю, что моё состояние гораздо хуже и я никогда не поправлюсь, этот вариант отпадает. Я не могу больше о тебе заботиться. Но также я знаю, что в новой семье ты будешь очень несчастна.

Алеа затаила дыхание. Неужели это означает, что…

– Может, тебе стоит провести на том корабле хотя бы это лето? Я могу познакомиться с этим Беном и остальными ребятами? – спросила Марианна.

Алеа восторженно вскочила на ноги:

– Да! Да, конечно, ты можешь с ними познакомиться! Они там, в общем холле!

Марианна растерянно нахмурилась:

– Правда?

– Я их приведу! – воскликнула Алеа и выскочила из палаты.

Ребята стояли у окна в общем холле, и Сэмми как раз перечислял остальным, что ему нравится из всего, что открывалось их взору, – гигантский снежный холм на строительной площадке.

Алеа подошла к ним, и все обернулись в её сторону.

– Как она сегодня? – спросил Бен.

– Она разрешила мне путешествовать с вами! – выпалила Алеа.

Тесс удивлённо вскинула брови.