Девочка с розовым клитором

Не надоело вам еще жить якобы – как, да на авось?

Рожать надо по любви красивых людей. Я бы даже сказала так:

– Рожать – это удел красивых!

А то ноги раздвинут и плодят нищету и обычность направо и налево, да тех, кого в Спарте со скалы скидывали, как балласт, за ненужностью. Больных. Да убогих.

Мужик в России засунул, кончил и больше ничего не решает. Остальная каша вариться без его участия, он попадает в неё, как крупа. Его просто перемалывают на государственном уровне, во имя чего то больше звучащего – РЕ-БЕ-НОК.

Кому-то, возможно, это будет неприятно читать, но простите, мне, что ли одной с этим жить? Боль за боль, глаз за глаз. Я хорошей то никогда не была, и как ей быть не знаю. Сибирь. Новокузнецк. С пушкой под подушкой. И мне никого не жалко в этой ситуации, и даже себя. За всё придется отвечать!

Кто-то скажет: «Злая ты…!»

– Нет, добрая! Люблю собак. Всех бездомных бы собрала и кормила.

Но, а возвращаясь к изменам и предательству, всем тем, кто претендует на чужой женатый стул, посвящается… Песня Козлиной Печали…

Из семьи можно увести только барана, остальные не меняют свою привычную жизнь, что бы ни говорили и не обещали вам, дорогие мои бляди!

Глава 7. Крым наш! Дом с видом на море

И в Севастопольском просторе,
На героической земле,
Вид панорамный новостроя
Не будет больше сниться мне,
А станет куплен и доступен
Как фраза – Пам-парам-парам…
И быт мой будет зауютен
И ароматен по утрам!

Оказавшись в треугольнике болезненных для психики событий, Ада-Ева замечтала уйти. Слишком она себя любила, чтобы быть не единственной.

…Мне на земле никто не царь,
Надменных слов, летящих пуль,
Меня в пурге рожал февраль,
Меня в любви купал июль…

– КРЫМ НАШ! – раздался по ТВ, во всех новостях, голосом Президента, гимн спасения. Кармический анус? Или выход? Конечно, выход, открываем двери и вперед…

– Благодарю тебя вселенная! За всё, что ты для меня делаешь!

И в голове возникли рифмы:

…Ты не встретишь такую больше,
В никуда по земле спеша…
Я – на Юг, через Керчь паромщик…
Я свободная, как душа!

В пьяном угаре были куплены билеты на самолет в никуда и ни с чем. И Ада-Ева полетела в небо, как красивый воздушный шарик, все выше и выше в облака, пока город Н. не превратился в жалкую точку невозврата. Без каких либо накоплений, претензий и чудес, самолет летел утиной стаей на ЮГ.

А мужчины в России, то ли от нищебродства своего, то ли от хренового воспитания, когда планируют уйти от своих жен или детей в другую жизнь, стараются забрать все по максимуму, по-быстрому переоформляют какое-то имущество, они же типа работают! И наплевать, что за ними убирали, мыли, стирали, в конце – концов, делали, минет на протяжении лет так десяти.

Оставляю всё.

– Ну, Здравствуй, Крым! Прими меня на ПМЖ! – прошептала Ада-Ева, спускаясь с трапа самолета. Это было судьбоносное 4 января 2016 года.

Знакомые мечты всех тех, кто живет за Уралом – о море и домике на берегу.

…Внутри я хиппи, внешне кантри,
Мне вьюга враг и солнце друг,
Я из воздушно-белой мантры,
Лепила парус плыть на Юг…
Там дом из стекол и бетона,
В траве салатно-луговой,
У моря синевы бездонной,
Где купол неба голубой,
Давно рисуемый мечтами,
Сибирской снежною зимой,
Благоухающий цветами,
Он всё зовет меня домой!
И мне бы там навек остаться,
Загородившись ширмой гор,
И каждым утром восхищаться,
Морским прибоем из-за штор.

Город Н. был внесен в черный список городов.

А потом, Ада-Ева выпала на полгода из жизни. Она просто сидела у моря, и смотрела на чаек, уток и лебедей.

Море лечит всё я Вам скажу.

Вскоре она снова надела свою привычную корону, и не рожденная в тельняшке, начала жить.

От предательства становишься только сильнее. И вроде бы всех простила и всё отпустила. Но где-то глубоко внутри всё ещё сидела злая собака и ждала повод, чтобы, сорваться с цепи.

Да, мужики, конечно, изменяют подло, мы, увы, так не умеем. Ну, нет же ни одной женщины, живущей на две семьи. Хотя может где-то и есть такая сука.

Россия – страна красивых дам, и малосимпатичных мужчин. И это чистая правда.

Вот идет, например, такой среднестатистический мужик по улице, смотрит, на проходящих мимо девушек, и думает:

– Я бы этой вдул! И этой! И вон той.