Девочка с Земли

Пашка остановился. Придется взять еще правее. И главное, не бояться. Если убегать от каждой паршивой змеи…

Третья голова вытянулась так, что закрыла Пашке путь назад. Тут же возникла и четвертая. Она увеличивалась на глазах, пришлось отпрыгнуть вбок. Теперь на холмике сидело внушительное чудовище— четырех… нет, уже шестиголовое, отовсюду Пашке грозили разинутые пасти и ядовитые зубы.

Вот это страшно…

Пашка замер. Вдруг змее надоест преследовать или она примет его за сухое дерево…

Змея не унималась. Она словно издевалась над Пашкой.

Пашка не хотел, но закричал:

— На помощь!.. Помогите!

Крик получился слабый, конечно, его не услышать в лагере. И никто его теперь не спасет…

Глаза змеи, пустые, словно стеклянные, блестели в метре от лица.

— Помогите!

Пашка зажмурился… «Ну зачем я только не послушался Светлану!..»

Эту, может последнюю, Пашкину мысль прервали сухие хлопки выстрелов. Пашка раскрыл глаза.

Трах! — одна из голов поникла. Трах! — вторая разлетелась на куски. Трах! — третья отлетела, отрезанная от шеи…

Змея собралась в клубок и с легким шуршанием умчалась в заросли.

И будто ее не было.

Как в страшном сне.

— Что, перепугался, мой отважный друг?

В нескольких метрах от Пашки, пряча пистолет за пояс, стоял Дикарь.

— Я бы тоже на твоем месте перепугался. И вообще— урок на будущее. Если не вооружен, лучше отступить перед незнакомой опасностью.

— И вы так всегда делаете?

— Всегда, — сказал Дикарь. — Отвага должна быть разумной. Ты куда идешь?

— К вам в гости, — сказал Пашка.

— И что ж тебя на это надоумило?

— Я боялся, а вдруг что-нибудь случилось…

— Ты беспокоился обо мне?

— Да.

Пашка старался не смотреть на Дикаря. Он понимал, какую чепуху несет, — он, мальчишка, беспокоился о настоящем супермене…

Но Дикарь не смеялся. Он взял твердыми длинными пальцами Пашку за подбородок, поднял его лицо. Глаза у него были такими печальными — вот-вот заплачет.

— Неужели на свете есть люди, которым не все равно, жив я или нет? И это ты, Пашка? Ты, мой маленький друг?

Дикарь обнял Пашку за плечи, и они не спеша, как самые близкие товарищи, пошли через заросли к палатке Дикаря, которая одиноко стояла посреди небольшой полянки.

Когда до палатки оставалось несколько шагов, Дикарь нажал на драгоценный камень на своем браслете. Легкий щелчок донесся со стороны палатки, воздух заколыхался, будто пролетел порыв ветра.

— Что это? — спросил Пашка.

— Я снял защитное поле, — сказал Дикарь. — Я не люблю, когда в палатку забираются, если меня нет дома. Представляешь, какой-нибудь тигр порвет мои любимые игрушки. Заходи, будь гостем.

Палатка была большой, круглой, как половинка шара. Пашка почему-то думал, что это будет хижина из толстых бревен с одним окошком — амбразурой, чтобы отстреливаться, если на тебя нападут…

Правда, внутри обстановка была куда более романтической. Там стояла походная койка, на которой были брошены грудой шкуры, у постели на полу валялся большой синий рог, оправленный в серебро, стояли высокие сапоги и походная фляга, обтянутая змеиной кожей.

Посреди палатки — белый кубик электропечки, на которой стоял котелок. В нем бурчала, пузырилась каша. А за печкой что-то большое, накрытое пластиком. С потолка свешивалась переносная лампа, сделанная из уха веронецкого дракона, а пол был покрыт ковром, сшитым из оранжевых шкур.

— Ну как? — спросил Дикарь. — Нравится? Хочешь чего-нибудь выпить? Джин, виски, водка, пурсанский круц, спирт, настоянный на яде нага или что-нибудь покрепче?

— Спасибо, я не пью, — с достоинством ответил Пашка, который отлично понял, что Дикарь шутит.

— Ну и великолепно. Тогда отведай крельного сока — это с Фальмагусы. Я там как-то охотился на вертушаек, освободил от их гнета одну деревню, и старейшина подарил мне целую бочку этого сока. Кстати, за каждую его каплю на Сириусе дают по алмазу. Я мог бы сказочно разбогатеть. Но разве в этом счастье?

— Не в этом, — сказал Пашка, осторожно отхлебывая из маленького стаканчика. Сок был кисловатый, приятный, но, в общем, ничего особенного. Странные вкусы на Сириусе.

— Нравится? — спросил Дикарь.

— Угу.

— А мне нет, — сказал Дикарь. — Я рад, что ты не забыл обо мне.

— Можно с вами пойти на охоту? — спросил Пашка.

— А почему ты решил, что я иду на охоту? Может, я спешу в Жанглетон спасать людей, пострадавших от землетрясения…

— Тогда я тоже!

Пашка вскочил, хлопнул себя по боку и понял, что свой драгоценный нож он забыл на месте схватки с многоголовой змеей.

— Ты ножик потерял? — догадался Дикарь. — Возьми мой. Мне для тебя, честно говоря, ничего не жалко.

И он протянул Пашке изумительный кинжал, рукоять которого была сделана из голубой кости.

— Ну, что вы, — смутился Пашка. — Я не могу…

— Все можно. Если тебе что-то предлагают, никогда не отказывайся. Кстати, его рукоять сделана из зуба акулоида-людоеда. Я за ним гнался четыре часа. Это было… Извини.

Дикарь поглядел на часы. Видно, ему пора уходить. Он сказал:

— Конечно, я мог бы взять тебя с собой.

— В Жанглетон?

— Нет, у меня другие дела. А к тебе есть личная просьба. Правда, я не знаю, умеешь ли ты хранить тайны?

— Умею, — сразу ответил Пашка. — Честное слово.