Девочка со свечкой (СИ)

Что общего у моей сестры с периферии с дочкой самого Дмитриенко? Ответ: дорогущий спортклуб, где они и познакомились, а потом подружились. Видимо, аэройога сближает.

Мира идет к моему столику, вульгарно виляя бедрами. Махнув рукой, она подзывает официанта.

— Чашечку эспрессо, будьте добры, и десерт, — она делает паузу, — диетический, разумеется.

Мне хочется закатить глаза, но, наверное, на моем лице и так все написано, потому что как только официант удаляется, Мира недовольно обращается ко мне:

— Место ты, конечно, выбрала, поприличнее ничего не нашлось? — Она ставит сумочку на соседний стул. — Хорошо выглядишь, волосы в кои-то веке в порядок привела. У тебя — десять минут.

Выдыхаю.

«Инга, людей бить нельзя», — предупреждаю себя на всякий случай.

Я предвзято отношусь к Мире, каюсь. Но я не обязана всех любить.

— Привет, Мира. Спасибо, что нашла время для встречи. Было бы неплохо позвонить мне и предупредить о своем опоздании. Я бы, возможно, изменила свои планы, зная, что у меня есть сорок минут до встречи с тобой.

Она небрежно отмахивается:

— Пробки.

Вот коза.

— Ты тоже так хорошо выглядишь. Похудела. Наконец, в форму пришла. — Это, конечно, неправда. У Миры всегда была стройная фигура. Она помешана на диетах.

Не каждая девушка может позволить себе носить легинсы.

Она сохраняет невозмутимое лицо.

— Я с тобой в память о Насте встречаюсь, так что не борзей. — С обманчивой лаской говорит Мира.

— В память? А ты ничего не путаешь? — Беру неверный тон. Говорю враждебно и зло. — Она без вести пропала, если ты забыла, а не умерла. Или может, тебе известно что-то, что позволяет тебе так говорить? — Щурю глаза, перегибаясь через стол.

Доверительной беседы не получится. Надо было Костика посылать сюда. Но я не хотела его грузить. Он и так чувствует себя обязанным — не самое приятное чувство.

— Ты что несешь? — Возмущенно бросает Мира, делая паузу, когда ей приносят заказ. — Мы подруги были.

Я понимаю, что нужно действовать по-другому. Попробую вывести ее на эмоции.

— Так может, ты ее к Костику ревновала? Он ведь тебе предпочел мою сестру. — Бросаю предположение, которое теперь кажется мне разумным. — Он выбрал не тебя — богатенькую чику на ламбе, а мою сестру — красавицу, которая добилась всего сама.

Я попадаю в цель. Фотка была не случайность. Костя был неравнодушен к Насте.

Лицо Миры становится красным, как будто я отхлестала ее по щекам. Она пытается держаться. На секунду мне становится ее жаль, но это чувство сразу же проходит, потому что она продолжает севшим голосом:

— Сама? Ей просто повезло с мордашкой. Нашелся Федорцов, готовый ее содержать.

— Жениться, а не содержать. Это разные вещи, Мира. Он пошел против семьи и ожиданий его окружения. — Откидываюсь на спинку стула.

Мне хочется крикнуть «раунд» ей в лицо. Почему-то я считаю своей святой обязанностью отстоять Настю перед любым человеком, позволившим себе нелицеприятное высказывание в ее адрес.

Мира молчит и смотрит в окно. Маска невозмутимости треснула. Она из тех женщин, которые не терпят еще одну королеву в своем окружении. Ей хочется быть единственной. Владеть вниманием вмех мужчин и даже тех, которые ей на фиг не сдались.

— Да, я люблю Костю с тех пор, как Настя нас познакомила, а он меня — нет. Он общается со мной из чувства благодарности за адвоката. — Говорит Мира бесцветным голосом. — Я думала, после Настиной помолвки он, наконец, остынет, и у меня появится шанс. Но какой там.

Я молчу, напрягшись. Мне кажется, сейчас я услышу то, что не хочу знать.

Она кусает губы.

— Мы в клуб пошли помолвку праздновать. Я думала, потанцевать с ним, потусоваться. Вырядилась как дура, но он весь вечер ходил за Настей.

Теперь, когда я вижу ее искреннюю, и мне становится вновь жаль Миру. Вот такая я противоречивая натура.

В конце концов, именно благодаря ей, Костя вышел намного раньше. Ему могли впаять по полной. Он не ответил на ее чувства, а Мира продолжала помогать.

— Да, я завидовала Насте. Очень сильно. — Она опускает глаза на свои ладони с черным маникюром. — Но я не знаю, что тогда произошло. Не знаю. Я веселилась с ребятами и выпила лишнего.

Я молчу, глядя на проезжую часть.

Мира лениво ковыряется в десерте.

— Я скучаю по ней. — Говорю тихо.

— Я тоже. — Она убирает прядь за ухо. — Ты можешь мне не верить, но мне ее не хватает. Я не особо верю в женскую дружбу, но Настя была нормальной девчонкой. Я знала, что она не кинет и не предаст.

— Мира, — она избегает смотреть мне в глаза, — ты не помнишь ничего странного в тот вечер?

Чувствую себя заправским сыщиком. Они ведь так спрашивают.

Она качает головой, и я мысленно чертыхаюсь.

— Тогда я пойду. — Лезу в сумку за кошельком.

— Ты Костика давно видела?

— Он у меня сейчас живет. — Ляпаю я, не подумав, в поисках банковской карты. — Нет, не в том смысле. Его из комнаты хозяйка выселила, поэтому он у меня кантуется пока.

На лице Миры мелькают разные эмоции: от непонимания и печали до удивления.

— Какая комната? О чем ты? У него своя квартира на Ленина. — Мира непонимающе дергает головой.

— Он не смог ипотеку выплачивать, когда его посадили. — Неуверенно бормочу я.