Девочка сталкера. Часть 2

— Все эти годы хотел… только тебя. Ты — та, без которой в моей жизни мало смысла, а проще, его нет совсем. Если бы с тобой что-то случилось, не смог бы жить. Умирал бы каждый из дней, сгорал бы заживо. Любое желание, только озвучь… Впрочем, я уже повторяюсь. Не большой любитель торжественности, но ради тебя, согласен даже на это. Теперь ты точно должна оценить всю серьезность моих намерений.

— Слава богу, — выдыхаю я, услышав окончание признания, — а то я уже всерьез забеспокоилась, не подменили ли мне тебя.

— И что бы ты тогда сделала?

— Сам знаешь, кинулась бы на твои поиски.

— У тебя были бы неограниченные способности. Деньги, власть… Все это у тебя уже было, не так ли? Зачем еще что-то… кто-то…

— Скажем так… мне нравится заниматься с тобой любовью. Такой ответ тебя устроит? И поднимись уже с колен, это несколько… нервирует.

— Возбуждает?

— Демид!

— Ты забываешь, что во мне сидит зверь, он чует твое желание. А сейчас ты очень и очень сильно возбуждена.

— Демид, я нервничаю… и вообще, у меня уже есть одно кольцо.

— Я ведь говорил тебе, что знаю отличный способ уговорить?

Его лицо приближается к моим бедрам, и я тут же отшатываюсь и вцепляюсь пальцами в деревянные резные перила.

— Демид, я… я согласна, — выпаливаю на одном дыхании. — Не… не надо, пожалуйста. Я и так согласна.

— Стать моей женой и взять мою фамилию.

— Да, согласна.

— Станешь моей окончательно и бесповоротно…

— Не могу обещать, вдруг ты начнешь наглеть? Тогда мне придется принимать меры и… ставить тебя на место.

— Ладно, засчитано.

Демид поднимается с колена, и я выдыхаю в невероятнейшем, просто огромном облегчении.

— Иди ко мне, — произносит он тихо и притягивает меня к себе.

Медленно и глубоко целует. Потом достает из коробочки украшение, и я понимаю, что это не просто кольцо. Это сдвоенный, наподобие восьмерки, знак бесконечности, на длинной мерцающей цепочке. Не золото. Уже знакомый мне металл, вроде того, из которого изготовлены браслеты Демида и медальон Мадлены.

Демид надевает цепочку на меня, прячет ее под лифом платья, а потом снова сладко и долго целует.

— Это не простой металл, он волшебный, — говорю я, немного отойдя от чувственного проникновения в меня его языком.

Уверена, что если бы сейчас посмотрелась в зеркало, то обнаружила, что губы у меня припухли от этих поцелуев.

— Очень ценное украшение. Дороже любого из существующих металлов, хоть и на вид он простой.

— Ты угадала, но и повод значительный, согласись.

— Я бы и так приняла твое предложение.

— А как насчет исполнить мою фантазию?

— Что?

— Ты знаешь, что. Теперь, когда торжественная часть, о которой ты так мечтала, завершена, мне хочется поласкать тебя там языком.

— Демид, нет!

Мои ноги подгибаются от его слов, я и в прошлый-то раз еле выдержала эту пытку, но Демид удерживает меня на весу.

— Шшш, — шепчет мне на ухо, — спокойно, Ульяна. В этом нет ничего страшного, ты забыла, что сама делала со мной сегодня утром? Хочу тебя там… попробовать… сейчас… невероятно возбуждает.

— Давай… хотя бы доберемся до дома, до отеля… я не знаю… Демид… я…

Он начинает целовать меня в шею, и я таю шоколадкой, трясусь, словно в лихорадке, намокаю между ног еще сильнее.

А потом он спускается по мне вниз, пока не доходит до бедер. Тогда он медленно задирает мое платье и начинает легонько трогать через трусики, отчего жгучая волна стыда, перемешиваясь со сладкой остротой наслаждения, забирает все мои силы к сопротивлению и кидает меня в ураган порочности, созданный его уверенной дерзостью.

— Демид, — ахаю я, когда он обхватывает меня под бедра и подсаживает на широкую доску перил в то место, где расположен поддерживающий навес дубовый брус, чтобы я могла облокотиться.

Слегка разводит мои бедра, и я чувствую, как мои трусики начинают соскальзывать в сторону, открывая для него обзор. А потом… его губы обхватывают мой клитор и начинают неторопливо и очень умело его посасывать.

Так чувствительно и нереально остро. Так мучительно волнительно. Так порочно, запретно и… прекрасно.

Я откидываю голову назад, слегка ударяясь затылком о брус, распахиваю глаза, перед которыми вдруг оказывается потрясающее звездное небо и улетаю… улетаю…

***

Демид оказался прав, такого наслаждения, я еще никогда не испытывала, и это стоило того, чтобы… обрушить все барьеры и попробовать это с ним в такой красивой обстановке.

Я стонала, и стонала и извивалась в его руках, а потом звезды рассыпались перед глазами на миллиарды новых созвездий и замелькали хаотично, создавая на небе неведомые разрозненные узоры. А я все уносилась и уносилась…

***

Когда мое удовольствие достигло пресыщения, Демид вернул на место мои трусики, поправил платье. Потом поставил меня на ноги и прижал к себе.

— А ты? — прошептала я. — Сначала в самолете, теперь здесь.

— Не поверишь, но я получаю от этого не меньшее удовольствие, чем ты сама. Если не сказать большее.

— Но… ты же не… разрядился?