Девочка Стального

Я подняла взгляд на мужчину и при виде искреннего сочувствия на его обычно безразличном лице не выдержала. Зажмурившись, я прикусила губы, а по щекам покатились крупные капли. Заглушая рыдания, чтобы не напугать детей, я зажала рот…

Ощутив прикосновение тёплой мужской ладони к голове, поддалась порыву и сжала её другой рукой. Слёзы лились рекой, будто прорвалась невидимая плотина. Но если раньше, оплакивая безвременную гибель сестры, я лишь страдала, то сейчас солёная влага уносила боль от собственной беспомощности перед сильными мира сего.

Я искренне верила Сабуру. Если он сказал, то поможет.

Такой человек слов на ветер не бросает.

Поэтому я начала говорить. Не знала, понимает ли мужчина меня сквозь рыдания, но выложила всё как на духу. И поток слов было не остановить, я захлёбывалась ими, будто на долгожданной исповеди. А выговорившись, едва не лишилась сознания. В голове гудело, горло саднило.

– Понятно. – Сабур погладил меня по голове и поднялся. Заложив руки за спину, приблизился к окну и, быстро выглянув во двор, повернулся ко мне. – Значит, доказательства не канули в Лету вместе с тем репортёром. Ты сняла копии и спрятала. Умная девочка… Так где сейчас запись с регистратора?

Я вдохнула, чтобы ответить, но дверь, ведущая из смежной комнаты, скрипнула, и на пороге показалась Злата.

– Мам?

– Да, я здесь, – привычно отозвалась я и протянула руки. – Стой, не проходи. Здесь опасно.

– Света сказала, что ничего не пропало. Но нам страшно…

– Скоро мы отсюда уедем, – пообещал Сабур. – Иди к детям, Злата. Я позову, когда приедет машина.

– Машина? – встрепенулась я и, поддавшись лёгкой панике, подскочила. – Мы улетаем в Россию? А как же обследование?

– Оно будет, как и запланировано, – сухо ответил Стальной. – Мы возвращаемся в поместье Юлдузова. Пока поживём там.

На миг я испытала облегчение, но потом меня накрыло пониманием. Понурившись, обречённо спросила:

– Нам тоже придётся остановиться там?

– Увы, – приблизился он и приподнял мою голову за подбородок. – На данный момент это самое безопасное место.

Я горько усмехнулась, представляя, что за пытка ожидает меня и детей за дверьми богатого дома.

– Никто не посмеет тронуть вас, – будто прочитав мои мысли, пообещал Сабур. И добавил с твёрдой уверенностью: – Вы под моей защитой.

Уголки моих губ дрогнули. Вдруг захотелось обнять Стального, прижаться щекой к его крепкой груди, ощутить тепло и биение сильного сердца… Но я не могла себе это позволить. Передо мной чужой мужчина. С этого дня он – жених богатой наследницы. А я – лишь тётя его приёмной дочери.

То есть никто.

А ещё ниточка, ведущая к украденным деньгам и…

– Зачем тебе это? – вырвалось у меня.

Стальной почему-то нахмурился, но я горячо продолжила:

– Правда об аварии. Почему ты об этом спрашиваешь? Погоди…

Понимание кольнуло так, что на миг потемнело перед глазами. Я машинально схватилась за Сабура, чтобы не упасть, и мужчина осторожно приобнял меня.

– Тебе нехорошо?

– Юра уговаривал меня отступить… А потом внезапно открылась вакансия бухгалтера. – Вцепившись в дорогую ткань пиджака, я посмотрела Стальному в глаза. – Всё это как-то связано с тем случаем?

– Да.

Короткий ответ выбил почву из-под ног. Колени подогнулись, и я не упала только благодаря сильным объятиям Сабура. Осторожно усадив меня, мужчина потребовал:

– Скажи, где доказательства. Они нужны мне, чтобы прижать к стенке щегла, который ушёл от ответственности. И его отца, который решил заткнуть рот одной дерзкой бухгалтерше.

– Поверить не могу, – прошептала я, содрогаясь всем телом. Обняв себя, пыталась успокоить учащённое дыхание. – Так за этим стоит Воробьёв? Но почему он так жесток? Я же забрала заявление!

– Генерал-майор хотел быть уверенным, что больше его не станут шантажировать, – жёстко усмехнулся Сабур.

Последние сомнения рухнули вместе с остатками веры мужу моей бедной сестры.

– Юра шантажировал отца убийцы? – Слёзы снова покатились по щекам. – Но как ты узнал?

– Сам рассказал.

Я вскинулась:

– Так Юра жив?

– За кого ты меня принимаешь? – недовольно нахохлился Сабур.

Вспомнив то, как он расправился с людьми Григорьевой, я вдохнула, чтобы ответить, но передумала. Лишь прикусила губу и отвернулась. Стальной и Карим спасли меня тогда. Если бы они не появились, нетрудно представить, что бы со мной стало. Воробьёв всё хорошо рассчитал, бросив одну наивную девушку на съедение хищникам с улиц.

В груди будто начал разворачиваться комок колючей проволоки, с болью пришла и злость.

– Нужен компьютер, – вытирая слёзы, процедила я. – Файлы в надёжном месте. У моей подруги. Она передаст их через закрытый чат. И там не только запись с регистратора. Ещё все показания, которые мне удалось сфотографировать, лица свидетелей и их разговоры. Репортёр, которому я всё это показала, сказал, что этого достаточно, чтобы посадить убийцу.

– Потому-то Воробьёв и задёргался, – прошипел Стальной и сжал кулаки. – Но его ошибка, что он решил заодно убрать с дороги и меня. За двумя зайцами погонишься…

– Нарвёшься на тигра, – сквозь слёзы улыбнулась я.

И, услышав смех Сабура, застыла, едва дыша.