Девочки с большой дороги

Другой же и вовсе выскочил из дома и понесся прочь, оглашая окрестности дикими воплями. Пришлось предпринять экстренные меры: несильно пихнув локтем своего заказчика, я отшвырнула его в сторону и, быстро развернувшись, двинула носком ботинка по и без того уже подпорченной физиономии Лаптева. Последний зашатался на месте, замахал руками в поисках опоры, но, так и не найдя ее вовремя, рухнул на пол, подмяв под себя своего собутыльника. Того самого, что начал было возвращаться к жизни и уже сыпал «комплиментами» в наш адрес.

Не колеблясь ни минуты, я схватила Анатолия Степановича под руку и поволокла прочь. Тот возмущенно заворчал, попытался отпихнуться, но я гневно на него прикрикнула:

— Бегом! Марш к машине!

— Оставьте меня!!! Я должен…

Я остановилась и, развернув мужчину к себе лицом, по возможности спокойно произнесла:

— Вы разве не заметили, что один парнишка убежал? Полагаю, вскоре он вернется, прихватив с собой пару-тройку отчаянных молодцев. Знаете, мне что-то не хочется быть насаженной на кол. Так что лучше нам уйти подобру-поздорову…

В доме послышался шум. Судя по всему, поверженные начали приходить в себя и теперь готовились кинуться за нами следом.

— Где топор? — громко завопил один из них. — Я этих сволочей на куски порублю… Вован, чмо ты недобитое, ты куда смотрел, когда их сюда пер?

— Ты че, офонарел? Да я их вообще знать не знаю и вижу первый раз! — отозвался упомянутый. — Мать ее… эта сучка мне руку вывихнула…

— Уходим, — повторила я еще раз и, потянув Анатолия Степановича за собой, подалась к двери.

— Я не уйду, пока не разберусь с этими подонками!

Зубченко вырвался из моих рук и метнулся обратно в хату. Ему навстречу выскочил длиннорукий с топором в руках.

Я судорожно сглотнула, торопливо схватилась за ручку распахнутой двери и со всей силы дернула ее назад. Дверь соприкоснулась со лбом мужика, тот завопил. Что-то с грохотом упало… Я тряхнула Зубченко за плечо и развернула к выходу, не желая слушать никаких возражений.

* * *

Как только мы оказались на улице недалеко от машины и перевели дыхание от быстрого бега я, как саранча, налетела на Анатолия Степановича:

— Что вы натворили? Вы же все испортили! Зачем на Лаптева кинулись?.. Разве не видели, что их много и все пьяны?

— Я не смог сдержаться. Как только представил, что эти подонки могли сделать с моим сыном, у меня перед глазами все поплыло. А вы… вы должны были мне помочь разделаться с этими негодяями, а не вытаскивать меня оттуда! Нам нужно вернуться! Сейчас же! Я не покину этого дома до тех пор, пока они не вернут мне Егора! — Зубченко был полон решимости.

— Вашего сына здесь нет! — резко схватив мужчину за руку в тот самый момент, когда он направился назад, уверенно заявила я. — И быть не может!

— Вы не знаете! Мы же даже ничего там не осмотрели!

— А вы разве так этого не поняли? Эти парни не полные идиоты, чтобы прятать похищенного человека там, куда в любой момент могут заглянуть работники милиции! Или вы думаете, что какие-то пьяницы могли организовать продуманное похищение? Вы хоть понимаете, насколько нелепо такое предположение?

— И не нужно на меня кричать, я все понимаю. Но они похитили моего ребенка, и я намерен…

Но деликатничать я уже была не способна. Зубченко довел меня до точки кипения.

— Они его не похищали! Они вас знать не знают, да и сотовый телефон вряд ли есть хоть у одного из них! В этом убогом доме таких вещей не держат. Конечно, алкоголики могли украсть у кого-нибудь трубку. Вполне возможно, неоднократно этим и промышляли, продавая потом за бутылку. Но вот подключаться, оформлять sim-карту… Никогда в жизни они бы так делать не стали!

Настырный Зубченко продолжал сопротивляться:

— Вы не можете этого знать наверняка!

— Нет, могу! Поверьте, у меня есть кое-какой опыт в делах подобного рода… И вообще, здесь даже опыт ни при чем, здесь нужен элементарный здравый смысл! В данный момент в ваших словах он полностью отсутствует. Если же рассуждать логически, ситуация становится абсолютно ясной. Настоящие преступники просто оформили телефон на третье лицо… То самое лицо, которое вы сейчас так нещадно разрисовывали. Заказчики могли ему за это даже заплатить — и дело в шляпе… — Я устало вздохнула и чуть тише продолжила: — В осторожности им не откажешь. Вы еще не поняли, что преступники все время используют случайных людей, каких-нибудь алкашей, которые их наутро даже не вспомнят? Возьмите, к примеру, вчерашний случай с покушением. Или сегодняшнюю нашу «экскурсию»… Нет, наши противники — люди грамотные и очень умные, а не какие-то там деградирующие ублюдки. Они точно знают, чего хотят. Они знают, как этого добиться…

Анатолий Степанович насупился, видимо, начав осознавать, что правда на моей стороне. Однако идти на попятную ему определенно не хотелось.

— Ладно, пусть Лаптеву заплатили за использование паспорта. Тогда этот парень должен был их видеть. А значит, способен их описать…

— Вполне, — согласилась я. — До того момента, когда вы на него набросились. Теперь он вам и под дулом пистолета ничего не скажет.