Девочки сверху. Опасная вечеринка

Схватив воздух ртом, Ник замер. Его руки судорожно сжались в кулаки. Все тело напряглось, желая ответить болью на боль. Гнев во взгляде он уже не контролировал.

На этот раз смешок со стороны мужчин был явственным и отчетливым. Кажется, не Макс – Тимофей или Михаил, не разобрать.

Медленно разжав кулаки, Ник постарался взять себя в руки. Он еще поржет над этими подонками, когда до них дойдет очередь, но сейчас важно было не это. Нужно было сильнее контролировать себя.

Сюрприз: он неожиданно хреново справлялся.

– Ты отлично справляешься, нижний, – еле слышно пробормотала Лори на ухо, словно читая мысли. – У-умничка.

Ух, бля. Фантазия о том, чтобы выпороть ее пятихвосткой, становилась все более явственной. Все более продолжительной. Все более жестокой.

Ник начал серьезно прикидывать, какую интригу надо будет замутить в клубе, чтобы получить полный доступ к этой нижней, окончательно попутавшей берега. Скажем, минут на тридцать…

Лиза. На два часа раньше.

Я так волновалась, что едва не попала тушью в глаз. И тут же выругала себя, подумав, как нелепо это могло бы быть. Отмена самой ожидаемой вечеринки года из-за того, что одна нижняя, решившая поиграть сверху, в последний момент решила себя ослепить. Ладно, в прошлый раз, когда вечеринка внезапно закончилась из-за вывихнутой ноги Марго – тогда все хотя бы успели наиграться. Ну, кроме меня.

Наши верхние мальчики после такого обязательно обсудили бы это между собой, решили бы, что я это сделала «по Фрейду», или что у девочек обострилось что-то между собой. И очевидно, как клякса туши у меня под глазом, что после такого они сразу съехали бы с темы.

Все, на что мы их уговаривали годами, и на что они только чудом согласились, отменилось бы навсегда. Все шансы были бы потеряны, и все нижние подруги меня возненавидели бы…

Ох, я и правда сегодня очень нервничаю. Из-за того, что впервые в жизни напяливаю наряд верхней, совсем не умея ей быть?

Из-за того, что эта вечеринка может выйти раком, больше, чем все наши прежние адреналиновые эксперименты вместе взятые?

Или из-за того, что один хитрый верхний хотел, чтобы я так себя чувствовала?

С тех пор, как они пообещали нам, что обмен ролями состоится, я ни разу не поймала Макса на том, что он саботирует наши планы или как-то мешает этому проекту реализоваться. Но сама идея его реально напрягала, с самого начала. Хоть он и шел на этот риск, мужественно сражаясь с собой.

Да, он хотел, чтобы это произошло – но на его условиях. Так что тут и там периодически ронял фразы, которые заставляли меня волноваться и сомневаться.

Например, о том, как сложна роль верхнего и как многие с ней не справляются. О том, как легко причинить вред. О том, как важно убедиться в консенсуальности.

И, даже понимая, что он нарочно напрягает меня, я велась. Впрочем, тут и без Макса и его фразочек было, от чего напрячься.

В одном углу – шесть верхних мужиков, которые никогда прежде не играли снизу. Шесть хищников, которых нельзя было случайно обидеть, по-настоящему унизить у всех на виду. Они ведь потом не простят.

В другом углу – шесть нижних девушек, четверо из которых никогда прежде не играли сверху. Что может пойти не так?

Ну, ладно, лично я пару раз связывала своего верха, думаю, что и другие парочки могли так забавляться. Но можно ли считать это доминированием с моей стороны? И можно ли это сравнить с публичной игрой?

И еще! Маленькая вишенка на торте: я неофициально типа главная развратница клуба. Абсурд. Почему и как я ей стала? Я же всего стесняюсь, до сих пор.

Глубоко внутри я все еще иногда чувствовала себя тем нелепым и неуклюжим новичком, которого Макс однажды привел в клуб. Тем новичком, который тогда краснел до ушей из-за нескольких шлепков у барной стойки и по-настоящему пугался из-за угроз дать другому верхнему потрогать мою грудь.

Что ж, похоже, с тех пор и правда многое поменялось, но готова ли я нести ответственность за все, что сегодня случится в доме Тани и Миши, куда мы весело примчали с девочками на пару часов раньше мальчишек?

О, нет, я не готова.

Может, еще не поздно ткнуть себе тушью в глаз и все отменить?

– Лиза, ты все? Пойдем доставать имена, – предложила Ирина мягко, заглядывая в ванную, где я красилась.

Она была сногсшибательна в коже и металле. И тоже нервничала.

Я улыбнулась, на душе потеплело. Что ж, я по крайней мере такая не одна. По излишне громким голосам из гостиной было слышно, что все мы на одной волне: очень весело и очень сыкотно.

Когда мы с Ирой вошли, Лори уже перемешивала бумажки в вазе. Все вслепую, все по-честному. Мария и Марго хихикали, громко обсуждая, как правильно подвешивать Дава и пороть Ника. Я покачала головой, но все же улыбнулась, представив себе полуголого Дава в обвязке, подвешенного посреди гостиной как батон колбасы. И Ника на Андреевском кресте с кляпом…

Да, после такого, пожалуй, нам всем будет лучше уехать из Москвы года на три. Или нет: лет на десять. Из страны. Потому что они ведь найдут.