Девственная любовница

(Без указания даты и места, получено 26-го апреля 1898)

Мой дорогой папочка,

На два письма я не получила от Вас никакого ответа. Я перестаю что-либо понимать. То, что Вы не ответили на мое последнее из Монако, я ещё могу принять, но что случилось со вторым? Вы были больны, и для того, чтобы доказать Вам, что мое маленькое сердце нежнее Вашего, я шлю эту весточку, однако обещаю, что она будет последней, если останется такой же безуспешной, как и предыдущие. Тогда я пойму, что вы желаете забыть конец 1897 года.

Меня укусил Блэкамур, когда я пыталась помешать ему убить другую собаку. Из-за повреждения правой руки, я теперь вынуждена пользоваться пишущей машинкой.

Я тревожусь о Вашем здоровье, о котором узнаю крайне мало от папа, который в свою очередь черпает информацию от Ваших людей на Бирже.

Потому прошу Вас ответить мне незамедлительно, если ещё хотите, чтобы я забыла Вашу преступную грубость.

Полагаю, Вы скоро почтите нас своим присутствием. Или я требую слишком многого?

Рассчитываю непременно получить весточку и как можно скорее.

Лилиан

Джеки – Лили

Среда, 27-е апреля 1898

Дорогая моя девочка,

Я был рад получать новости о том, как ты жива-здорова, моя милая. Я уже давно и постоянно думаю о тебе. Мысленно я представляю тебя как бы в двух ипостасях. Сначала ты – соблазнительная маленькая женщина с волнующим ртом, а потом превращаешься в милую и скромную молодую леди. Я задаюсь вопросом, какая же из двух станет моим будущим?

Вижу, что ты не забыла конец ноября. Помню его и я.

Двумя последними весточками, полученными мною от тебя из Монако, были письмо, отправленное 20-го февраля и почтовая открытка от 21-го. С тех пор я получил два письма от г-на Арвеля. И это все. Может быть, ты выслала мне ещё какое-то письмо, которое я до сего дня не получил? Это, право, странно.

Да, признаюсь, я был рассержен, когда пришло твое последнее письмо из Монако. Больной, вконец измученный болью, я чиркнул тебе несколько строк карандашом прямо в постели. Ты ответила мне довольно холодно, ни словом не обмолвившись обо мне и моем здоровье. Я буквально вышел из себя и больше тебе не писал. Об этом я подробнее расскажу при встрече.

С 10-го февраля вплоть до страстной пятницы я лежал в постели, потом был ограничен стенами моей комнаты, переживая улучшения и ухудшения самочувствия – главным образом, последние, – а теперь я даже выхожу на улицу, правда, только днем. Думаю, все позади.