Девственная земля

Сегодня я отправилась в полуразвалившееся здание Центрального почтамта. Мне необходимо было отправить несколько заказных писем, так как простые письма из Катманду редко доходят до адресата. В настоящее время с помощью Индии строится новое здание почтамта. Я рада, что испытала неповторимое чувство от посещения старой почты. Понятие «очередь» для непальцев не существует, и, войдя на почту, сразу попадаешь в водоворот крепких маленьких тел. Все тянутся к приемщику, машут перед его лицом конвертами, деньгами, бланками и кричат так, будто выполнение требований зависит от силы голоса. Я толкалась больше всех, используя преимущество своего роста. Соблюдение приличий в такой обстановке было бы абсолютно неуместно.

Внимательно изучив мои конверты, почтовый служащий вежливо осведомился, находится ли Лондон в Германии. Я не менее вежливо ответила:

— Нет, вообще-то он в Англии.

Затем, обуреваемый жаждой географических познаний, работник почтамта спросил, не является ли Ирландия одним из штатов США. Разъяснив ему и этот вопрос, осложнявшийся тем, что относительно островов и океанов за свою молодую жизнь он ничего не успел узнать, я спросила его, давно ли он работает на почте (к тому времени шум стих, так как присутствующие заинтересовались нашей загадочной беседой). Молодой человек с улыбкой признался, что приступил к работе только сегодня утром и еще не овладел искусством поддерживать порядок на почте (последнее и так было очевидно).

Я вышла во двор и стала наблюдать, как разбирают почту. Десять мужчин на корточках сортировали письма. Возле них возвышались «горы» конвертов, большинство из которых либо направлялось за границу, либо прибыло оттуда. Образовавшаяся между «горами» «равнина» была усыпана отдельными конвертами, по которым шагали кули, бродили цыплята, собаки и бычок. Вероятно, этим несчастным посланиям, адресованным в такие безвестные места, как Лондон, не нашлось здесь места. Я тоскливо искала глазами хотя бы один ирландский конверт с зеленой и оранжевой полосой по краям, но их не было, должно быть, их съел бычок.

Погода значительно лучше, чем я ожидала: сегодня в полдень температура около 24 градусов по Цельсию. С близких, хотя и невидимых снежных вершин постоянно дует прохладный ветер. С тех пор как я приехала, каждый раз во второй половине дня небо внезапно затягивается тучами, а приблизительно через час начинается сильная гроза. Никогда раньше я не видела ни такого отвесного дождя, ни такого крупного града, даже в Индии во время муссонов. Это весьма приятно, так как дождь хотя бы ненадолго прибивает пыль и несколько ослабляет запахи, смывая какую-то часть нечистот и гниющего мусора, скапливающегося на улицах.

Полчаса назад я бросила писать и полностью погрузиласьв созерцание невиданной грозы. Первый удар грома сбросил со стола мою пепельницу и буквально оглушил меня. Я задула свечи и села у открытого окна. Казалось, какие-то озорные боги на небесах то выключали, то включали ослепительно голубую лампу, которая освещала каждую деталь сада и соседнего дома. Зарницы уступили место клубку огненных драконов, теснящихся в небе, а в горах перекатывались непрерывные раскаты грома, словно ревели миллионы львов, затем хлынул дождь, и постепенно все затихло.

8 мая.

В это время года Гималаи постоянно окутаны знойным маревом, и одно из наиболее неожиданных впечатлений от Долины Катманду — отсутствие так называемой «обстановки высокогорья». С моей точки зрения, это — не просто особенность сезона или климата. Катманду в течение долгого времени был местом от всего отрешенным, далеким, равнодушным как ко всему миру, так и к остальной части Непала. Сейчас мир ради развлечения или наживы энергично вторгается в Катманду, заставляя его почувствовать связь с другими странами, но на окружающие горы Долина все еще не обращает внимания.

Удивительно, насколько восприятие страны меняется, когда приезжаешь туда работать, а не путешествовать. Всегда волнующее открытие нового принимает совсем другой оттенок, если собираешься осесть там хотя бы ненадолго. Так как при этом приходится приноравливаться к местному укладу, то критическое отношение ослабевает. Вместо того, чтобы стремиться к познанию и разгадке страны с момента прибытия, ждешь, когда это понимание придет само. Однако должна признать, что при этом неповторимое наслаждение путешествием ради путешествия теряется.