Девственница

— Хорошо, намек понял, я сниму, — тихо говорящий Дан — это что-то необычное.

Только чуть позже я поняла, что он был в легком шоке. Или не в легком, тут уж очень трудно что-то сказать. К счастью, тут догадался уточнить Лео:

— Мэри, милая, а с чем ты сравниваешь?

— Что сравниваю?

— Член Дана?

— Ааа, ну так вы же видели его, — мигом отреагировала.

— Кого? — мне показалось, или у парней мелькнула нотка паники.

Перегнувшись через кровать, я вытащила из-под нее «питона» из секс-шопа. Лео заржал. Дан сел на кровать, так и не удосужившись окончательно стянуть с себя штаны.

— Да в чем дело?

— Он большой.

— Что?

— Мой член большой! Для живого существа! Не смей сравнивать ее с этой гадюкой! — впервые Дан проявил такие эмоции. И, честно сказать, я впервые задумалась о том, что Дан всего на пять лет старше Лео, а не на двадцатник, как мне все время казалось.

Зато Лео уже не смеялся — он икал, чем и разозлил Дана:

— Давай, герой-любовничек, и ты снимай штаны. Посмотрим, кто будет смеяться последним.

— Все, как покомандует Мэри, — не растерялся тот. Но команды так и не дождалась — начал стаскивать с себя одежду.

Честно скажу — посмотреть было на что. Лео казался очень худым, мне казалось, что его тело будет не столь притягательным, как у Дана. Но. Но в нем было свое очарование. Поджарый — вот что лучше всего подходило под описание. Он был каким-то нереальным, таким далеким от человека и таким соблазнительным, что у меня пересохло в горле и я не знала, что тут можно сказать. Сзади ко мне прижался голый Дан, раздался тихий смешок:

— Нравится?

Я только кивнула, а потом все же выдавила из себя:

— Оба. Безумно.

— Ничего, сейчас понравимся еще больше.

Знаете, как я представляла свой первый секс? Ну, наверное, как большинство интеллигентных дам, которые читали много романов. Он уложит меня на постель, будет долго целовать, успокаивать, уговаривать не бояться. Ну и бла-бла. А потом возьмет в миссионерской позе, раздвинув ноги и прося потерпеть. Что там дальше по сценарию? А, я должна была привыкнуть, а потом мне бы очень понравилось, я бы достигла оргазма, попав от блаженства на небеса. Фигурально, разумеется. И наутро кофе.

Что было? Много чего было.

Шепот, который вовсе не успокаивал. Мне рассказывали шепотом.

Рассказывали, что нравится. Например, моя грудь — она чудесная, идеальной формы и ее безумно хочет трогать. Моя родинка на лопатке, просто потому, что она выглядит мило. Мои волосы, которые, оказывается, чудесно смотрятся на груди Лео, на котором я лежала, пока Дан целовал мою спину.

Рассказывали, что хотят сделать. Целовать-целовать-целовать. Обнимать. Взять меня. В этой позе и той. А, в идеале, опробовать всю камасутру.

Рассказывали, что любят. Дорожат.

Утешение? Какое, ко всем чертям, утешение? Я хотела действий, я хотела этот нежный шепот. Я их хотела.

Что еще было?

Наглые руки, которые сжимали грудь. Сильно, не до синяков, но так, что внутри что-то екало. Наглые пальцы, которые ласкали между ног. Нежно, очень нежно, что едва не плакала, выпрашивая, чтобы меня взяли. Наглые губы, которые целовали так, словно хотели забрать душу. Наглые мужчины, которые ласкали, мучая. И наставительно сообщая, что секс — не просто «взять». Это растянутое удовольствие, держащее на тонкой грани. Это искусство. Владеть своим телом и играть на теле партнера.

Оргазм был. И нет, не тогда, когда Лео все же забрал эту чертову девственность. Раньше, когда его пальцы вытворяли нечто невообразимое. И никаких полетов в небеса, только падение в бездну, когда дыхание спирает, а руки хватаются хоть за что, лишь бы удержаться и не упасть.

Ну да, лишение девственности тоже было. Но куда обыденнее после всего испытанного. Толчок — немного больно, местами странно, потому что мокро, но... Но приятно. Морально приятно.

А наутро был чай. Потому что кофе у меня закончился. И нам было лень выбираться из постели.

В душ меня отнесли еще вечером, помыли, уж извините за подробности, вставили какую-то заживляющую свечку. Так, на всякий случай. А дальше было смешно. Почему? Потому что Лео и Дану надо было поговорить, а я хотела поспать. О чем и заявила, мол, вы друг с другом поговорите, а я пока спать.

А утром меня встретил чай, принесенный Даном, и Лео под боком. Поцелуи встретили. И полное умиротворение. В ванну я все же выбралась, когда Лео заснул, а Дан ушел готовить завтрак. Взглянув в зеркало, прошептала:

— Доброе утро, Мэри. Тебе двадцать пять, ты уже не девственница. И ты счастлива.

Экстра 1, романтическая, в которой слово отдано Дану

Мой брат Лео редко звонил мне. Обычно мы договаривались о звонке, потом он поблизости от себя клал телефон, планшет, ноутбук, чтобы не пропустить звонок. Творческий человек — так говорили отец с мамой. Я же считал, что он пока еще не вырос. Так уж получилось, что свою славу он обрел до того, как поступил в институт. Потому сказал, что тратить время на просиживание штанов не собирается, поступил на заочку, а в остальное время писал картины.