Девственница

Под вопли Алисы - та действительно была просто с ног сбита такой щедростью и таким подарком. Сначала даже не хотела брать, но Наташа настояла, и Алиса закуталась в шубу и прошлась по террасе.

Она даже помолодела и похорошела - от прекрасного меха, осветлившего лицо, от состояния радости и благодарности. Она бросилась целовать Наташу и рыдать. Алек смотрел, как зачарованный,на Наташу - вот сейчас ему ударит кое-куда секс, и он из-за того, что "любит" Наташу, а не Инку будет страдать. Алеку она преподнесла зажигалку и прочее, он был счастлив, хотя таких зажигалок, когда они жили там, было у них навалом. Инке и Лизке,которые скромно стояли в сторонке, она притащила по кофточке, и Лизке красивую заколку, купленную себе.

Она готова была одарить весь мир, чтобы все были счастливы - в одно мгновение у неё появилось понимание, - что это состояние у неё оттого, что её любит прекрасный юный человек.

После подарков долго не могли прийти в себя, Алиса сказала, что придется переезжать в Москву, не здесь же таскать такую роскошную шубу, все любовались вещицами и, наконец успокоившись, уселись играть в лото. Играли допоздна, и все выигрывала Алиса, не менее счастливая от этого, чем от шубы. Наташа поднялась наверх, не зажигая света, сидела на постели с ногами, курила и думала: все живут нормальной жизнью, только у неё вечный перекосяк. Почему она влюбилась в этого мальчика? А она уже призналась себе в том, что влюбилась, и думает о нем все время. Почему ей надо было влюбиться в него, а не в, например, Евгеньича, сыщика постарше. Он тоже симпатичный и тоже неглуп и к ней мил. Потому,наверное, что мальчик очень хотел влюбить её в себя! И она сдалась! Нет, ещё не сдалась! В комнату кто-то тихо вошел. Алек. Так она и знала. Чувствовала. Ну, что же он ей скажет?

Он спросил:

Можно, я присяду с тобой и покурю?

Конечно, - сказала она вполне светским тоном и зажгла настольную лампу.

Он сморщился от света и сказал:

В темноте было лучше, не видно, какой я старый.

- Ничуть ты не старый, - сказала Наташа, уже злясь на него за этот приход. Приперся! В ночи! А что делает его любимая Инка? И она спросила об этом.

Он опять каким-то заискивающим тоном ответил:спит наверное...

Ну, как ты живешь? - спросила Наташа, чтобы сразу поставить преграду другого толка разговорам.

Как видишь, - вздохнул он. Она нарочно удивленно спросила:

А что надо видеть?

Он, видимо, смутился и ответил скованно:

Ну, я работаю, небольшой шишкой, Инка не летает, собира-ется, но я её не пускаю, все-таки страшно. Так что особого кайфа нет. Если бы не её отец, который миллионер. Но мне у него одолжаться неохота. Потому что он никогда не берет назад долги. И получается, что мы ему почти всем обязаны. Но он человек широкий.

Они помолчали, потом он вкрадчиво спросил:

Наташ, а ты помнишь наши первые дни здесь?

... Так, начинается. Надо сразу дать отпор...

- Помню, - сказала она тоном человека, которого спросили, помнит ли он вчерашний ужин. Алек понял и уже агрессивно сказал:

- Конечно, ты меня никогда не любила! И никого не любила и не полюбишь. Замуж выйдешь, но я этому человеку не завидую. - И он то ли заплакал, то ли дым от сигареты попал ему в глаза - отвернулся. Наташе стало жаль его. Ведь она не была хорошей женой, что и говорить. И, конечно, счастья она никому не доставит.

- Алек, - сказала она как можно мягче, как в их былые времена. Прости меня. Но я в сотый раз повторяю - я такая. Что мне с собой делать? А к тебе я относилась очень хорошо, насколько могла любила. Я не вышла замуж, не завела любовни-ка, я - одна... Потому что не хочу никому доставлять горести. Прости меня... А Инка твоя замечательная!

Она тебе правда нравится? - робко спросил он.

Конечно, правда! - честно сказала Наташа. - И тебе с ней хорошо, я же вижу!

Да, - голос Алека подобрел, - только Лизка очень неоднозначный ребенок! С ней трудно. Цыганское отродье. И мама моя её не любит. И Инке тяжело с ней.

Помолчал и спросил вдруг:

А ты не хочешь вспомнить наше прошлое? Как прощание, что ли...

...К этому, блин, и шло.

- Не надо Алек - попросила она, - ничего хорошего не будет. Ни тебе это не надо, ни мне, как понимаешь. Иди к Инке своей, а то она подумает Бог знает что, а на самом деле... Она хорошая женщина и очаровательная. Ты правильно все сделал.

Алек как-то надрывно вздохнул, Ладно, Наталь, я пошел. Прости. Просто какая-то лирика накатила...

И ушел.

* * *

Раненько утречком, ещё никто не встал, она быстро хлебнула чаю, съела кусок пирога, схватила пару яблок, которые лежали рассыпанные на полу, в зале, и умчалась домой, в Москву, в общем-то не радуясь этому. На даче ей было лучше, но без Алека и его семейства. И, пожалуй, без Алисы.

Подкатила к дому, - он ей не приглянулся, - серый, кругом се - ро... Деревьев нет. Хоть беги назад. Нет, надо заняться обменом. И Марина, чтобы нюхом не знала, где она. А то и ключ отдала! все-таки с головкой у неё плохо. Или у Маринки какой-то гипноз существует.