Девственницы-самоубийцы

Когда Пол Балдино услыхал рассказ Питера Снесена, то побожился, что проберется в дом Лисбонов и станет свидетелем вещей даже еще похлеще, совсем немыслимых. «Я увижу, как эти девчонки принимают душ», — поклялся он. В свои четырнадцать лет Пол Балдино уже отличался отвагой гангстера и суровым обликом, унаследованными от отца, Сэмми Балдино по кличке Акула, и от таких же крутых ребят, наведывавшихся в большую усадьбу Балдино, где два вырезанные из камня льва залегли по обе стороны парадной лестницы. Он двигался с плавной развязностью городских хищников, что пахнут одеколоном и имеют привычку делать маникюр. Мы побаивались и самого Пола, и сопровождавших его туповатых кузенов Рико Манолло и Винса Фузилли, и отнюдь не только потому, что в газетах то и дело появлялись фотографии его дома, а черные бронированные лимузины описывали круги по кольцевой дорожке, обсаженной привезенными из Италии лаврами, — но еще и оттого, что под глазами Пола лежали голубоватые тени, ляжки его были поистине слоновьими, а начищенные до зеркального блеска ботинки он не снимал, даже играя в бейсбол. Кроме того, ему и прежде удавалось проникать в запретные места — и пусть даже правдивость добытых им сведений не всегда внушала доверие, мы до сих пор оставались под впечатлением от его храбрости, которую он проявил в разведке. В шестом классе, когда девочки закрылись в актовом зале для просмотра специального «секретного» фильма, именно Пол Балдино проник в кинозал и спрятался в старой кабинке для голосований, чтобы впоследствии рассказать, о чем повествует лента. Мы ждали его на игровой площадке, нервно поддавая ногами гравий, и когда Пол наконец появился, катая в уголке рта зубочистку и поигрывая золотым кольцом на пальце, затаили дыхание в предвкушении.

— Видел я кино, — объявил Пол. — Знаю про что. Слушайте-ка. Когда девчонкам бывает лет по двенадцать или вроде того… — он подался поближе, —.. у них кровь течет из титек.

Теперь мы уже твердо знали о лживости этих сведений, но Пол Балдино по-прежнему внушал страх и пользовался нашим уважением. Его носорожьи бедра стали еще толще, а тени под глазами углубились до оттенка сигарного пепла пополам с пылью, от чего в лице появилось нечто, намекающее на знакомство Пола со смертью. Примерно тогда же по городу пополз слушок о потайном туннеле. Несколькими годами ранее, как-то утром, за усаженным острыми пиками забором Балдино, чью неприступность охраняли две совершенно одинаковых немецких овчарки, показалась группа рабочих. Чтобы скрыть цель своего появления на территории усадьбы, они установили шесты вокруг площадки и развесили на них маскировочный брезент, а через три дня, когда тот был сорван, как раз посредине газона уже возвышался искусственный ствол дерева. Он был слеплен из цемента, прямо с дуплом и двумя воздетыми к небу спиленными ветками, что казались культями убогого калеки. Внутри ствола было выпилено клинообразное углубление, забранное металлической решеткой.

Пол Балдино заверил нас, что это сооружение — всего лишь решетка для жарки мяса, и мы поверили ему, но время шло, а никто так и не воспользовался этим приспособлением. В газетах писали, что установка решетки для барбекю обошлась в 50 тысяч долларов, но на ней так и не приготовили ни единого гамбургера или хот-дога. Вскоре стали поговаривать, будто бы под стволом скрывался потайной ход, который вел к укрытию где-то у реки, там Акула держал скоростной катер, и будто бы за брезентом рабочие скрывали истинную цель своих трудов. Затем, спустя несколько месяцев после появления слухов, Пол Балдино стал вылезать из чужих подвалов, проникая туда по канализационным трубам. Он поднялся в дом Чейза Бьюэлла, с ног до головы покрытый пахнущей сухим дерьмом серой пылью; он протиснулся в подвал Дэнни Зина, на сей раз имея при себе фонарик, бейсбольную биту и пакет с двумя дохлыми крысами; и, наконец, он явился возле парового котла Тома Фахима и трижды звонко стукнул в него.