Девушка 18+ (СИ)

— Скажи честно, сбагрить меня решил? Спихнуть этому уроду имперскому? Миша, ну зачем ты так со мной? Он же запрет меня в четырёх стенах, станет брюхатить каждый год, пока все зубы не выпадут. Потом заведёт большой дом и будет трахать по углам молоденьких горничных и кухарок. Таскаться в свой клуб, хвастаться десятью своими отпрысками и смеяться над толстой, беззубой коровой, в которую я превращусь. Все его супер-планы читаются на морде, как на доске. Я не хочу-у! — я заревела.

Берг обнял меня и посадил на колени.

— Какой бардак у тебя в голове! Я никому тебя не отдам. Только, если сама захочешь, — Миша целовал меня в шею.

— Не отдавай, даже если захочу! Не отдавай, Мишка! Он долбил меня, держа за волосы сзади, я билась лицом о стекло. Видишь, лоб до сих пор синий?

— Я вижу, детка, вижу, не переживай, — он гладил меня по плечам.

— Да, я шлюха. Но, не хочешь, не трахай, никто же тебя не заставляет. Один насиловал. Другой смотрел. Миша! Как это может быть? Они же оба врали, что любят меня. Если ты любишь человека… — я завыла, резко выгнулась спиной назад. Мишка успел меня поймать, я не ударилась головой об пол.

— Хреновые дела, — последнее, что помню.

— Лялька, — сказал отец.

— Да, — улыбнулась я. Мыла в ванне свою старую собаку.

— Приходил молодой мужчина в черном пальто…

Я закрыла ладонью рот своего папы.

— Нет, папочка. Не надо. Не говори о нем. Я не хочу. Расскажи мне лучше, как там. На Украине?

Телефон. Я взяла трубку.

— Я потерял тебя. Ты где? — спрашивал Мишин голос. Знает и спрашивает. Зачем.

— Я останусь с отцом. Мне так лучше, — ответила я и отключилась.

Я не видела выхода. Его тупо не было. Я не могла убить этого ребёнка и не хотела оставить. Мысль о том, что он родится, и мне придётся полностью изменить свою жизнь, была невыносима. А вдруг еще Веберы узнают, отберут! И Мишку я подставить не могла. Он столько сделал для меня, а я ему рога на голову. Я, это всем известно, городская блядь, но поступить так с близкими не могу. А вдруг родится мальчик? Спросит, кто мой отец? Что я скажу? Что его отец насиловал меня, колотя лицом о стекло окна. Что его родной дядя не сделал ничего, чтобы это прекратить? Ах да! Я же сама просила, чтобы не вмешивался. Боялась, убьёт. Я села на подоконник. Пятый этаж. Не двадцатый, но тоже ничего себе вариант. Если войти в землю головой, строго вертикально…

— Лялька, погуляй с Зюзей, сделай одолжение, — попросил отец из соседней комнаты.

Я прицепила поводок к ошейнику и пошла. Про пятый этаж можно потом додумать. Собаке, зачем страдать?

Я бродила по дальнему куску сквера, внимательно наблюдая, как и что совершает мой старый пёс в своей прогулке. Вдруг чья-то рука легла мне на плечо. Я обернулась. Вебер. Я смотрела на него. Приступ паники висел на волоске между нами. Качнешь пальцем и накроет. Только он его не видел. Смотрел на меня хмуро и непонятно. Зачем пришёл?

— Мне передали, что ты заболела. И что я вижу? Ты просто гуляешь с собакой. Так. Я виноват перед тобой. Прости. Хотя, лично мне, плевать. Сколько денег перевести тебе, что бы ты забыла о нашей последней встрече?

— Господи! Какие мелочи! Забудь. Все хорошо между нами! — улыбнулась я.

Махнула лапкой в пестрой варежке. Повернулась спиной и пошла с собачкой на поводке. Тут я увидела. Миша, все Веберы и рыжий доктор Антон. Они стояли точно по периметру вокруг меня, избавиться от них, не потревожив криком младенцев в колясках, старушек с собачками, мирно гуляющих в сквере, я не могла. Остановилась, опустила руки вдоль тела. Старый Зюзя сел на землю. Мишка, поняв первым, что операция по захвату меня закончилась, вышел из-за детской горки.

— Иди ко мне, детка. Пора домой, — он протянул ко мне руку.

— Я не пойду. Я к папе, — я развернулась. Вебер старший стоял сразу передо мной. Справа и слева стояли его сыновья.

— Нет, — закричала я. Бросилась к Мише. Вжалась в него.

— Мой Зюзя, не забудьте его! — я нагнулась, чтобы подобрать своего старого пса. Мир вокруг закружился до тошноты. Не удержала равновесия, упала. Миша не успел. Успели другие руки. Я почуяла запах, забилась в истерике. Ловкие пальцы воткнули острое в бедро. Я обмякла и отключилась.

Голова моя лежала на мягкой груди в тёплом свитере. Миша. Я не открывала глаза. Пусть не знают, что я очнулась. Не хочу. Машина двигалась еле-еле. Пробка.

— Я все же считаю, что надо положить её в стационар. Лучше, прямо сейчас, — твёрдый голос Антона.

— В психушку хочешь её запереть? — усмехнулся Вебер откуда-то спереди. Рулит, похоже.

— Я видел глаза, какими она смотрела на тебя, Сашка. В них стоял такой ужас! Адекватные люди так не смотрят.

— Адекватные люди не насилуют беззащитных женщин, — спокойно сказал Миша.

— Это ты к чему? — не понял рыжий доктор.