Девушка без Бонда

– Так подумали только эти шакалы – американцы, – последнее слово Ансар произнес с невыразимой гадливостью. – Это они, поганые церэушники, пытали тебя и мучили, издевались над тобой. Калечили твое здоровье и психику – и, наконец, так и не сломив тебя, выбросили на дикий остров одну, без памяти, без денег, без одежды!

Ненависть к американцам, звучавшая в голосе шейха, была столь горяча, что он – впервые за все время их с Таней знакомства – даже говорить стал не вкрадчиво, как обычно, а громко.

– Я был уверен, что ты погибла, – голос шейха послушно дрогнул, – боже, как я тебя оплакивал!..

«По-моему, он слегка переигрывает, – подумала Татьяна. – И изображая горе и радость, что наконец обрел меня. И изъясняясь в ненависти к церэушникам и „штатникам“ вообще. Не следует забывать: Ансар, если и не прямой мой враг, то, во всяком случае, презренный подставщик. Из-за него у меня были грандиозные неприятности семь лет назад. Благодаря ему и его дурной идее инсценировать собственную смерть я столько ужасов перенесла сейчас. Не надо ему верить. И не надо, ради бога, снова в него влюбляться. Пусть он будет трижды красив, сладкоречив и богат!»

– Однако, хвала Всевышнему, – продолжал Ансар, – мне стало известно, что ты все-таки жива, что поганые америкосы выбросили тебя, нагую, на один из греческих островков, и тогда… Тогда я послал людей искать тебя…

– Послал людей? – удивилась Таня. – Каких еще людей?

– Я вынужден еще раз повторить: увы, слишком многие вокруг испорчены современным образованием и внедренной американцами повсюду жаждой наживы. Эта культура чистогана – она как чума, как рак! Она превращает людей в презренных лжецов и предателей. Аллах лишил меня разума в тот момент, когда я связывался с теми презренными наемниками. Я решил не использовать тогда собственных слуг и действительно преданных мне людей. Да и плохо они знали европейские реалии, чтобы исполнять столь важное и кропотливое задание – найти тебя. Поэтому, впервые в жизни, я воспользовался услугами наймитов…

И тут Таня догадалась.

– Французы?! – выдохнула она. – Жан-Пьер, Мадлен и Жиль? Они работали на тебя?

– О, уи, – вздохнул шейх. – И – увы. Мне даже специально пришлось ехать в Марсель, чтобы нанять их, а они… Они из двух моих заданий провалили оба, да еще пытались бежать!

– Два задания? У французов было два задания? Какие же?

Татьяна думала, что Ансар, как всегда, уйдет от прямого ответа, однако тот, на удивление, признался:

– Первое и, конечно, главное, – привезти тебя, живую и невредимую. И второе: таким же, живым-здоровым, доставить мне подлого предателя Костенко-Чехова… И что в итоге? Костенко французы застрелили…

– Они убили его, спасая меня, – напомнила Садовникова.

– Жиль доложил мне об этом на следующее утро, и, только благодаря тому, что они сберегли тебя, я их простил на первый раз. И дал им еще один шанс… Но со вторым заданием они напортачили еще больше, и это переполнило чашу моего терпения!

Тут Таня вспомнила страшные кадры, увиденные по греческому телевидению: опрокинутый катер на мели, изуродованные тела в трюме…

– Это ты убил французов? – уставилась в глаза шейху Таня.

– Не я, – Ансар сделал небрежно-величавый отстраняющий жест, – но мои люди. Согласись, французы заслужили смерть. Во время аукциона они подставили тебя. Они подвергали тебя риску. В конце концов, они тебя опять потеряли. И драгоценности, которые я просил их похитить, они решили присвоить себе.

Перед глазами Татьяны пролетели смеющиеся лица французов – какими она увидела их в первый раз в кондитерской на Серифосе. Они тогда, да и долгое время позже, казались ей веселыми и ловкими авантюристами навроде д’Артаньяна. И пусть они на аукционе даже ее подставили – они не заслужили той ужасной смерти, которую благодаря Ансару обрели…

– Аукцион… – прошептала Таня. – Ты знал и о нем…

Пока их разговор с шейхом не касался головы горгоны, письма Костенко и его последней тайны, однако Садовникова почти не сомневалась, что скоро речь зайдет и об этом. Но… Она не хотела затрагивать тему первой.

И до сих пор не знала, как держаться, когда шейх заведет сей разговор. Может, все отрицать: не знаю, не ведала, не видела? Но… что известно Ансару? Что ему может быть известно? Они в свое время были так близки с Костенко…

И, чтобы оттянуть неизбежный разговор, она сказала:

– Вот мы и пообедали… Было вкусно… Но, увы, не говорить о делах не получилось… Так что с островом?.. Мне будет позволено осмотреть то, что ты мне собираешься дарить?

Шейх спросил галантно:

– Может быть, десерт? Диджестив? Кофе?

– Нет, спасибо.

Вино и еда и впрямь оказались прекрасными: бодрили, но не тяжелили; веселили, а не усыпляли.

Ансар помог Татьяне встать, распахнул перед ней французское окно. Полуденный влажный тропический зной ворвался в комнату. Они вдвоем ступили на песок и очутились в роще тропических деревьев (их названий Таня не знала). Листья походили на акацию, однако цветки были большими, красными и одуряюще сладко пахли. Девушка заметила, что к каждому деревцу подведены трубочки искусственного полива.