Девушка без имени

От нарастающей боли в груди Алите хотелось кричать. Она попробовала вырвать руку, но проще было бы освободиться из капкана. Лефевр развернул ее к себе, и Алита, взглянув в его лицо, поняла, что он растерян. Причем окончательно растерян.

— По крайней мере, объясните, — негромко сказал он.

— Вы инквизитор, — выдавила Алита. Боль в груди подступала к горлу, стискивала его жгучими пальцами, и слова превращались в предсмертный хрип. — А методы работы инквизиции я только что испытала на своей шкуре. Я признательна вам за помощь и всегда буду благодарна за то, что вы для меня сделали… Но вы такой же, как и эти уроды. Профессия обязывает.

Пальцы Лефевра разжались, и он опустил руку. Несколько мгновений Алита стояла молча, не в силах взглянуть ему в лицо, а потом сказала:

— Прощайте, — и пошла к выходу.

Она не видела, куда идет, и не понимала, что происходит вокруг. Голову наполнял странный шум, и Алите казалось, что она вот-вот упадет где-нибудь. Она прекрасно понимала, что вырвалась в новую жизнь, не имея ни документов, ни денег, что сама отказалась от единственного человека в Сузе, который был к ней добр, что… Выйдя из здания инквизиции, Алита долго шла по темнеющим улицам вечернего города, расцветающим огнями фонарей и реклам, и ей было все равно, куда она идет. Она не испытывала ничего, кроме горечи и ненависти к себе и своему телу. Ничего больше.

Потом она пришла в себя — сознание прояснилось, и Алита обнаружила, что сидит на лавочке возле входа в маленький парк, а напротив веселый круглый фонарь над гостеприимно распахнутыми дверями особняка освещает большой плакат. Изящные буквы с легким наклоном извещали о том, что «Дому мадам Бьотта требуица прикащица». Вздохнув и мысленно исправив орфографические ошибки, Алита поднялась со скамьи и направилась к особняку.

Глава 3. Дом мадам Бьотта

— Ах, — тяжело вздохнула пышнотелая дама, затянутая в корсет на три размера меньше, чем надо, выбираясь из-за стойки возле входа. — Ох… Кофе меня погубит, а не пить не могу. Тут без кофе Господу душу отдашь. Я мадам Бьотта, милочка. Что ты хотела?

— Меня зовут Алита Росса. Я по объявлению, — сказала Алита. — По поводу приказчицы.

Мадам Бьотта просияла и едва не кинулась к Алите с объятиями. Одна из многочисленных дверей, выходивших в длинный слабо освещенный коридор, открылась, из комнаты вышла темнокожая девушка, всю одежду которой составляли папильотки в кудрявых волосах, и спросила:

— Жерар не появлялся?

— Нет, — ответила мадам Бьотта. — Вот видишь, Анзуна, недаром я ходила на мессу! Святая Агнес услышала мои молитвы. Хоть и невинная дева, а понимает людские слабости.

Анзуна вопросительно изогнула бровь. Левый сосок девицы украшало золотое кольцо с подвешенным колокольчиком, маленькая лампа на стене бросала медовые блики света на круто изогнутые бедра; Алита смущенно отвела взгляд. Похоже, она попала в веселое заведение.

— Что, новая приказчица? — Анзуна одарила Алиту белозубой улыбкой. — Миледи, с Жерара берите только золото. С купюрами у него сложные отношения, он их сам рисует.

Мадам Бьотта замахала на девицу пухлыми ручками.

— Иди, иди! Напугаешь миледи! — томно улыбнувшись, Анзуна скрылась в комнате, и мадам, указав на высокий стул рядом со стойкой, сказала: — Присаживайся, дорогая. Ты умеешь читать и писать?

— Конечно, — промолвила Алита, опустившись на стул. — Иначе как бы я поняла, что написано в объявлении?

— Верно, верно, — закивала мадам. Откуда-то из-под стойки она вынула белую фарфоровую чашку и пузатый кофейник. — Угощайся, милая. Кофе варить умеешь?

Алита кивнула. В свое время Никитос обучил ее пяти способам варки кофе — кто б мог подумать, что это умение пригодится ей в другом мире?

— В чем будет работа? — спросила Алита, сделав маленький глоток из чашки. Кофе был идеальным: не слишком крепкий, не слишком сладкий.

— Организация, — мадам плавно провела рукой по воздуху, — всего этого. Прием гостей, заказ спиртного и закусок. За горничными следить, а то мерзавки стали лениться в последнее время. В первый день новой недели приходит врач — за ним тоже надо смотреть. Его работа проверять девочек, а не спать с ними. Да! Ты ни с кем не спишь. Ты не проститутка, а наполовину хозяйка. Ну то есть, спишь с теми, кто тебе понравится. Выбираешь сама.

Алита внутренне рассмеялась. Да, карьера в публичном доме — достойное завершение пути на новой родине. Впрочем, терять ей нечего. Бордель все-таки лучше, чем клетка, дыба и тюрьма. А с каторгой и эшафотом вообще никакого сравнения.

— У меня была работа, похожая на эту, — сказала Алита. После института она смогла устроиться только офис-менеджером и в агентстве недвижимости была, что называется, и швец, и жнец, и на дуде игрец: она сидела на телефоне, размещала объявления на сайте, закупала товары для офиса, встречала посетителей и выполняла еще добрый десяток дел. — Думаю, я справлюсь.

— Вот и замечательно! — воскликнула мадам Бьотта. — А где ты работала?