Девушка без недостатков

— Точно-точно! — подхватил Евдокимов. — А че, лихо придумано! Берешь под мышку вон того, самого маленького, в другую руку — ведерко и совок, и ни один охранник ни в чем тебя не заподозрит. Можно целый день ковыряться в песочнице, наблюдая за квартирой Лабругина и его передвижениями.

— М-да, — кивнул Алимов. — Да не смотри ты так на жену, Илья, не смотри! Ну, ошиблась, с кем не бывает!

— И когда будешь бить, не бей по голове, — дал дружеский совет Валдаев. — Побереги ее гениальные компьютерные мозги.

В следующую секунду Александр горько пожалел о сделанной ремарке. Здоровякин после пережитого волнения был опасен. Он врезал своему болтливому другу прямо в солнечное сплетение. Валдаев согнулся пополам, закашлялся и прохрипел:

— Глазки! Дайте мне скорее глазки!

— Хотите мои, дядь Саш? — подлетел Антон. — Не дергайтесь, я вам надену.

Антон приладил на голову Александра ободок, и тот затряс черепом, заставляя выпученные глаза прыгать на пружинках. Все засмеялись.

— Дядь Саш, с вас пистолет. Дадите пострелять? — спросил корыстный младенец.

— Я понимаю, почему так называемому Дмитрию Рябухину удалось справиться с потомством гражданина Здоровякина, — сказал Валдаев, выпрямляясь. — Потому что общение с этими короедами такой же экстремальный вид деятельности, как и минирование. И еще. Придется тебе, Илюша, видимо, вернуться в семью. Иначе Мария в следующий раз наймет в няньки бен Ладена…

Глава 41

Целую неделю Валдаев самоотверженно посвятил заботам о семье друга. Это позволило ему избежать встреч с Лизой.

— Не понимаю, — удивлялся Здоровякин. — Чего ты тянешь? Прекрасная ведь девчонка! И влюблена в тебя!

— Я тоже влюблен, признался Валдаев. — Особенной любовью.

— Специфической, я бы сказал.

— Я как винтик на границе магнитного поля. Еще один неверный шаг — и мощная сила притяжения бросит меня в объятия магнита, прилепит к нему.

— Так делай этот шаг!

— Значит, жениться?

— Да!

— И-эх! Наверное, ты прав. Женюсь — и точка! Швобода, швобода! Как мне будет ее не хватать! — вздохнул Валдаев. Вздох его был трагическим, в глазах читалось выражение, присущее корове, которую ведут на бойню.

— Маша сказала, что ты, как Пушкин. — Александр Сергеевич? — Угу.

— Ну, она несколько переоценивает мои литературные способности. Хотя да, язык у меня подвешен.

— У тебя язык без костей. Но Маша не то имела в виду. До Натальи Гончаровой Пушкин делал предложение и другим девушкам, не менее симпатичным, и каждый раз, посватавшись, не стремился поближе познакомиться с барышней. Наверное, боялся передумать.

— Он тоже невероятно ценил личную свободу!

— Зачем ты делал авансы Елизавете?

— Какие авансы?

— Ходил к ней в гости.

— Один раз сходил!

— Целовал.

— Один раз поцеловал!

— Не ври, не один! Я видел. Складывал с ней мозаику.

— Здоровякин, ты прислушайся к тому, что говоришь! — возмутился Александр. — Да у меня девицы по три месяца жили в доме, вели хозяйство, исполняли приятные супружеские обязанности, и я не считал, что делаю им авансы и обещаю жениться. А с Лизой я складывал мозаику! Боже ты мой!

— А ты не сравнивай Лизу с остальными своими девицами.

— А чем она отличается от всех других?

— Именно тем, что к другим ты не боялся приблизиться, а ее избегаешь. Ты же сам сказал, что она твой магнит. Ты знаешь, что она — твоя. Она для тебя.

— И что ты на меня набросился, а? — жалобно простонал Валдаев.

— Так я ж теперь плотно общаюсь с Машей. А она общается с Лизой. Результат: Лизины проблемы — наши проблемы. Ты ее главная проблема.

— Я и сам ничего не понимаю. И хочу, и не хочу. И боюсь.

— Настоящий мужчина.

— Пошел вон!

— Ты трогательно ласков.

— А ты… А ты… Инопланетная нечисть!

— О! — изумился Здоровякин. — Инопланетной нечистью я еще не был!

С тех пор как у родителей Ильи поселилось дикое африканское племя из трех воинственных зулусов, в квартире (а также в квартирах этажом выше и этажом ниже) резко увеличилось количество потребляемого валидола. Бизнесмен Лабругин — виновник бедственного положения семьи Здоровякиных — пустился в бега, иначе Илья вытряс бы из него компенсацию за разрушенное жилище.

Любимый джип Саши Валдаева прошел предпродажную подготовку и сейчас, грустный и оскорбленный, был выставлен в автоцентре на обозрение публики, как блестящий мускулистый раб на торгах в Древнем Египте. Расставание с «лендровером» далось Александру труднее, чем со всеми отправленными когда-то в запас отставными любовницами. Но друг лишился квартиры, одежды, кастрюль и компьютерной техники. Пришлось пожертвовать любимой игрушкой.

Белые лилии и белые гвоздики в обрамлении какой-то пушистой зеленой травы составляли отличный букет.

— Вашей девушке понравится, — улыбнулась продавщица в цветочном магазине. У продавщицы были изумительные синие глаза и та-а-кой вырез на обтягивающей кофточке, что Валдаев с трудом подавил желание включить на полную катушку свое сокрушительное обаяние и через пару-тройку минут заполучить от цветочной продавщицы номер телефона. Мне нельзя! — мысленно одернул он себя.