Девушка для дракона

Арэт мучительно размышлял, что можно подарить изобретательнице. Почему-то привычные букеты и конфеты казались весьма сомнительным подношением. Он даже постоял минуту у цветочной лавки, но представшая перед мысленным взором картинка того, как его хлестнут колючими стеблями по лицу, оказалась слишком уж яркой. И правдоподобной. От обиженной госпожи Эльт-Карти, которая упорно продолжала относиться к драконам как к обычным людям, ожидать можно было чего угодно. Значит, букет отпадал. К чему провоцировать девочку?

Продолжая шагать вдоль пестрых витрин, мужчина тихо хмыкнул, иронизируя сам над собой. Теряться в догадках, с каким подарком подойти к девушке, ему ранее не доводилось. Но и терять контроль над своими эмоциями, как случилось в комнате Ашель, тоже. Хотя, признаться, повод у него был важный. За всю свою уже довольно продолжительную жизнь Арэт ни разу не встречался с таким отношением к артефактам. Их берегли, ценили, восхищались, хранили, порой воровали… Но чтобы портить? Это же АРТЕФАКТЫ!!! Самое лучшее, что может быть в мире.

Из временного пристанища изобретательницы ящер вылетел как ошпаренный, чтобы не прибить случайно это желтоглазое чудовище в порыве гнева. Судорожно прижимая к груди искалеченную скрижаль, он ворвался в свою комнату, захлопнул дверь и, закрыв на всякий случай глаза, дрожащими пальцами потер металлическую пластину, думая о своем родном логове. Арэт ждал секунду, две, три… десять, но ничего не происходило. Ни падения пусть с небольшой, но высоты, ни характерного звука от столкновения с водой, ни даже мокрых ног!

«Не работает! – тревожным набатом стучало в висках. – Она ее испор-р-ртила! – Блондин открыл глаза с мыслью, что одну мелкую шельму он придушит лично, не доверив это важное дело никакому пришлому убийце, и оторопело уставился на собственное отражение в зеркале. В знакомом таком зеркале, том самом, что уже века три висело в его личной ванной комнате. В небольшом бассейне поблескивала набранная для ориентира вода, но сам дракон стоял не в нем, а рядом. – Не испортила? Настроила? Ну… надо же».

Он присел на бортик и задумчиво уставился на скрижаль. Злость, перешедшая в раздражение от самодеятельности Ашки, вступила в спор с проснувшейся драконьей практичностью. С одной стороны, так изуродовать ценный предмет – это просто кощунство. Неужели нельзя было как-то поэлегантнее оформить нововведение? Цветочек там изобразить, рыбку, птичку… ящерку, в конце-то концов! Она отлично смотрелась бы на белой пластине! Мужчина неодобрительно скривился, глядя на самую обыкновенную гайку, которую изобретательница невесть чем приварила к полированной поверхности. С другой стороны, отрицать благотворное влияние этой уродливой детали на свойства артефакта дракон не мог. Оказываться рядом с водоемом вместо того, чтобы приводняться прямо в него, было, безусловно, приятно. А с третьей… Арэт широко улыбнулся посетившей его мысли! Получалось, что благодаря Ашке он стал обладателем по-настоящему уникальной вещицы! Единственной в своем роде, а не всего лишь парной к скрижали Жозефины! Это же вдвое… нет, в десять раз повышало ценность его артефакта!

Окончательно остыв и даже придя в необыкновенно благодушное настроение, ящер решил милостиво простить Ашку. Сделать внушение, чтобы больше не смела брать без спросу, и… Перед глазами встала картинка недавней ссоры: удивленно-растерянное лицо девушки, прикинувшаяся плюшевой кошечкой Илоланта. Именно эта усатая морда, давно уже входившая в круг доверенных особ, забегала, как раз когда он по уши зарылся во взятые у Яна бумаги. Но если бы она действовала по просьбе Ашель, вряд ли стала бы сначала изображать саму невинность, а потом брать на себя чужую вину. Не в Лолочкином это характере. Да и Ашель не играла. Такое недоумение с налетом зарождающейся обиды эта доморощенная актриса не смогла бы подделать. А ведь он даже не удосужился выслушать ее версию случившегося. Н-да… Похоже, придется не прощать, а прощения просить!