Девушка и Рой (СИ)

— Ты в порядке? Дорого-ой? – не придумав ничего лучше, позвала Элеонора, но тело на её руках никак не отреагировало. Оно оставалось таким неподвижным, что затруднительно было даже сказать – живо его обладатель или нет? Из-за отсутствия дыхания.

И так было не только с этой субъединицей. Они замерли все. По всему городу. Может быть, даже по всей планете… если не хуже. Потрясённо оглядевшись, Элеонора поняла, что слышит то, чего в био-городе казалось и быть не могло – тишину. Девушка навострила уши, пытаясь услышать любое движение, любой намёк на то, что здесь есть жизнь. Но когда её супруг… остановился, вместе с ним остановились и все остальные его воплощения. Даже мелкие суборганизмы, которых она не считала частью его коллективного разума, затихли. Крошечные, полупрозрачные паучки, бегавшие по покрывающему стены био-материалу, не двигались, как не двигались и жучки, копошившиеся в костях и хрящах опорных конструкций пещеры. Да что там говорить, даже далёкие звуки дыхания, которые девушка считала естественным побочным продуктом жизнедеятельности биоструктур, замолкли.

Окружающее безмолвие было навязчивым и вызывало у Элеоноры не просто страх, а самую настоящую панику. Она не хотела остаться на вымершей планете в полном одиночестве, окружённая навечно остановившимися субъединицами почившего супруга.

— Мульфэтор, – в отчаянии позвала девушка, кладя его голову к себе на колени и скользя рукой по гладким пластинам лица. В первую, мучительно-долгую секунду ответа не было, а затем… она услышала шелест. Крылья зашевелились, едва заметно трепеща.

— …тишина… – прошептал Мульфэтор, глядя в потолок отсутствующим взглядом. – Я ощущаю невыносимую тишину Вселенной.

Услышав это признание, Элеоноре пришлось прикусить губу, чтобы сдержаться и не ляпнуть: «Я же говорила!» Она с самого начала знала, что для Коллективного Разума сосредотачиваться на чём-то одно, когда привык быть сразу в миллионе мест и заниматься миллионами разных дел так же опасно, как для неё пытаться объять необъятное. Но они с Мульфэтором были, что называется, два сапога – пара. Или как там говорилось в старинной пословице? Муж и жена – одна Сатана. Это точно было про них.

— …тишина вот здесь… – продолжил причитать Мульфэтор. Когтистым палец ткнулся в налобную пластину, подчеркивая, что он имеет ввиду именно череп. – …в голове… в разуме … в мыслях… нет образов… я один во Вселенной. Как вы люди… так… живёте?

— Знаешь, я тоже не могу понять, как ты живешь с этим хаосом в голове. Ощущения, образы, сенсорная информация, всё время, постоянно. Когда я была тобой мне показалось, что меня подключили к одному из дата-серверов и прогнали всю информацию через мозг. Как ты с ума то не сходишь? – отозвалась Элеонора, отвлекая и втягивая его в диалог. Поощряя к дальнейшему разговору.

Мульфэтор не ответил. Он, кажется, вообще не услышал её вопроса, всецело поглощённый собственными переживаниями.

— Я чувствую себя таким уязвимым, – взмахнув крыльями, он неуклюже поднялся на ноги и подошёл к свисавшему со стены кокону. – Я всё ещё чувствую их как часть себя, но больше не слышу и не вижу ими. Не ощущая того, что ощущают они. Не знаю, чем они занимаются. Связь не разорвана полностью, как мы и планировали. Она осталась, но при этом её как бы и нет. Она есть, но…

— …не активна? – предположила Элеонора, по пятам следуя за супругом и пытаясь успокоить его. Помочь разобраться в непривычной ситуации. – Это вполне нормально. Люди вообще не чувствуют связи друг с другом. Не так, как ты, во всяком случае.

— Не чувствовать связи… быть одним… одинокий разум подвешенный в пустое посреди Небытия и кричащий от ужаса в бесконечности своего одиночества… это человек? Это и значит быть человеком? – не в силах справиться со своим новым состоянием Мульфэтор издал, ужасный страдающий звук, которого Элеонора уж точно никогда больше не хотела слышать. Это было ужасно.

— Ты преувеличиваешь, – она попыталась остановить начинающуюся истерику прикосновением к плечу, однако всё было тщетно.

— Это ужасно… ужасно… – Мульфэтор закрыл голову руками, беспорядочно размахивая крыльями и дрожа всем телом. В такт ему задрожали и все остальные субъединицы. Это было похоже на судорогу, распространившаяся по клеткам единого организма.

«Я его сломала!» – с ужасом подумала Элеонора, осознав, что может потерять мужа. Это странное, сбивающее с толку существо, к которому она не была уверена, что чувствовала. В те моменты, когда он что-то менял в её теле или занимался самоуправством, она почти ненавидел его. В другие, почти любила, преисполненная благодарности за внимание и заботу, которые Рой её окружал.

— Эй! Всё в порядке, – она обхватила его за щёки, не давая ни вырваться, ни оттолкнуть себя. Затем привстала на цыпочки, прижавшись лбом к его лбу и скользя ладонью от щеки к шее, оказавшейся невероятно гладкой на ощупь. Пальцы второй зарылись в мягкий пушок на затылке, перебирая его и продвигаясь вниз. К тому месту, откуда начиналась верхняя пара дёргавшихся крыльев.