Девушка из Бурже

– Ты, безусловно, прав.

– Вот уж несколько недель Поль Рено активно работает с двумя адвокатами. Что они замышляют, я не знаю. Думаю, они попытаются утверждать, что женщина с верхнего этажа, которая ухаживала за ребенком, была в квартире после ухода Поля, что-то готовила на кухне и по рассеянности забыла закрыть газовый кран. Кроме того, они будут уверять, что кто-то мог войти в дом незамеченным консьержкой, ведь каждый человек может на какой-то момент отвлечься, и даже самого бдительного стража можно обмануть. Они постараются так хорошо и ловко все подготовить, что мы в конце концов останемся с пустыми руками, как и десять лет назад, и так же, как и тогда, вынуждены будем закрыть это дело.

14

Как только в начале судебного заседания был зачитан обвинительный акт, стало ясно, что Поль Рено и два адвоката воспринимают его с невозмутимым спокойствием. Они улыбались и шушукались, пропуская мимо ушей слова обвинителя, а затем начали действовать.

Сначала они атаковали консьержку, которая категорически утверждала, что в тот вечер никто, кроме Поля Рено, не мог быть у Марии-Терезы Сенье.

– Входная дверь у нас всегда на замке, – заявила консьержка, – а Мария-Тереза сама не могла ее открыть. Тот, кто захотел бы ее навестить, должен был позвонить мне, но в тот вечер никакого звонка не было.

Отвечая на вопрос адвоката; «Не мог ли кто-нибудь незаметно войти в дом?» консьержка начисто отвергла такую возможность.

– Исключено, ни один человек не мог незамеченным проникнуть в дом.

И тут адвокат Либурне, высокий худой господин, напоминающий англичанина костлявым лицом и гладкими светлыми волосами, вызвал в качестве свидетеля некого Оноре Пелата.

Никто не знал, кто такой этот Оноре Пелат. Все с недоверием разглядывали маленького толстячка с большими усами, который занял место перед судьями. Новые свидетели, до этого момента не привлекавшиеся к делу и вызванные по просьбе адвокатов, обычно воспринимаются судом с известной подозрительностью.

Однако вскоре оказалось, что человек этот не был свидетелем в общепринятом понимании и явился в суд вовсе не для новых разоблачений. Нет, этот господин должен был доказать, что в дом, где жила Мария-Тереза Сенье, можно было проникнуть так, что консьержка этого не заметила бы.

Адвокат обратился к ней:

– Вы знаете этого мужчину?

– Никогда не видела. Если он сейчас явился сюда, чтобы доказать что-то, почему он молчал десять лет назад?

– Минуточку, мадам!

Адвокат попросил пригласить в зал заседаний еще одного мужчину, некого Гастона Гюре, улыбающегося изысканного молодого человека.

– Вы знаете этого господина? – спросил адвокат. Консьержка внимательно рассматривала молодого человека.

– Да, – сказала она.

– Можете сказать, что вы о нем знаете?

– Он появлялся на прошлой неделе, предлагал купить у него новый радиоприемник.

– Сколько раз он бывал у вас?

– Раза четыре.

– И я полагаю, вы не купили у него радиоприемник?

– Еще чего! – разозлилась женщина. – Я ничего не покупаю с рук!

– Ну, хорошо, – улыбнулся адвокат.

– Что «хорошо»?

– Этот мужчина – не продавец радиоприемников.

– Вот как? – удивилась консьержка. – Кто же он тогда?

– Мой секретарь. И отличный актер. Председатель недовольным тоном предупредил адвоката:

– Прошу вас, магистр, ближе к делу!

– Я уже очень близок к нему, господин председатель. Гастон Гюре, мой секретарь, неделю назад четыре раза побывал у этой женщины якобы для того, чтобы продать ей радиоприемник, в действительности же для того, чтобы помочь другому участнику эксперимента по имени Оноре Пелат незамеченным проникнуть в дом.

– Неправда! – возмутилась консьержка. – Это невозможно!

– Когда Гастон Гюре вошел в дом и заглянул в окошечко, за которым вы сидели, мадам, Оноре Пелат, согнувшись, проскользнул мимо вас и направился к квартире, где жила Мария-Тереза Сенье.

– Не может этого быть!

– Он проделал то же самое и во второй раз.

– Господин председатель, этот человек нагло врет!

– А затем, дорогая моя, он проделал это и в третий и в четвертый раз! Всякий раз, как Гастон Гюре появлялся у вас, чтобы что-то навязать вам, например, принести вам новый проспект, который он в прошлый раз оставил в машине, – Оноре Пелат незаметно проникал в дом и поднимался по лестнице к квартире Марии-Терезы Сенье. Остановившись на лестничной площадке, он махал оттуда магистру Дьедонне, который, как известно, является судебным исполнителем в Бурже, а затем снова спускался и, согнувшись, проходил мимо вашего окошечка. Тут Гастон Гюре прощался с вами, и они вместе выходили на улицу. Консьержка нахмурила лоб.

– С вами был господин судебный исполнитель?

– Да, мадам. Я был уверен, что вы попытаетесь оспорить это, и поэтому, чтобы придать нашему эксперименту большую убедительность, попросил господина Дьедонне написать официальный протокол и скрепить его своей подписью. Вот этот документ, господин председатель. Магистр Дьедонне сначала не соглашался, но когда я объяснил ему, что в данном случае решается вопрос жизни или смерти, я имею в виду, что речь идет о защите человека, невинно оклеветанного, господин Дьедонне согласился нам помочь.