Девушка из Дубровника (СИ)

- И что? – не поняла я, взглянув на дисплей. – Пятнадцать сорок. А у меня? – я посмотрела на свой телефон. – Пятнадцать сорок две.

- Я вчера проверял по телевизору и поставил точно. Суток не прошло, уже на две минуты отстали. Ника, это, конечно, звучит как полный бред, но когда я падал со скалы, время как будто остановилось. Не знаю, как это объяснить, но…

- Когда я падала, время не остановилось, но замедлилось. Как будто летела очень-очень медленно. Я слышала, такое часто бывает в подобных ситуациях. Иллюзия, конечно.

Я не стала ему говорить, что сегодня утром для меня время не замедлилось, а действительно замерло. Потому что обстоятельства были несколько иные.

- Это было как в кино показывают – все зависло. А потом резкий скачок – когда Влах меня поймал. Не знаю, иллюзия или нет, но с тех пор все мои часы отстают. Сначала были наручные, будильник, сейчас в телефоне. Во всех телефонах, которые у меня были. В компьютере – хотя это в принципе невозможно, там время подстраивается под сервер. В машине – и в мице, и сейчас в хонде. Хотя бортовой компьютер через сигналы по радио время сверяет. Но телефон, компьютеры – на две-три минуты, не больше. А вот наручные за неделю отстают где-то на тридцать-сорок минут. Поэтому перестал носить вообще.

- Я тоже не ношу, - если я чему и удивилась, так только очередному совпадению. Нет, очередным совпадениям. – Только у меня не отстают – ломаются. Именно наручные. Сами ломаются или браслет. Или ремешок рвется. Ни одни больше месяца не прожили. Причем ломаются так, что ни один мастер починить не может, хоть механические, хоть электронные. И началось это, когда из больницы вышла.

- Бывают в жизни чудеса, ужа ужалила оса, - задумчиво сказал Глеб. – Слышала когда-нибудь про закон парных случаев?

- Да, - кивнула я. – Но говорят, что это всего лишь вопрос фиксации внимания. Обращают внимание на одинаковое, а разное просто не замечают. Это как с одинаковыми цифрами. Смотришь двадцать раз подряд на часы и тут же забываешь. А потом увидишь, к примеру, пять пятьдесят пять – опачки, это, наверно, какой-то тайный знак от тайных сил.

- А то, что мы оба чуть не погибли, сорвавшись с высоты, - это тоже вопрос фиксации? – возразил Глеб. – И что после этого нас не любят часы? А что мы оба по жизни столкнулись с людьми, которые нас пытались закатать под плинтус? Ника, у нас столько похожего, что меня это, по правде говоря, даже пугает.

- Сильно пугает? – я смотрела за спину Глеба на поросший деревьями Локрум. Интересно, а обратила бы я внимание на то, что остров похож на кита, если бы Глеб не называл меня Китенышем?

- Не знаю. Но иногда такое ощущение, что гляжу в зеркало и вижу вместо себя тебя.

- Глеб, это уже слишком. Может, хватит на сегодня мистики? – поморщилась я. - Ты смотришь только в каком-то одном разрезе. Но если хорошо подумать, различий у нас намного больше, чем сходства. И, если честно, я рада, что ты мне рассказал. Теперь ты уже не супермен, а обычный человек с обычными человеческими слабостями. Мне так проще и уютнее.

- Ника, а ты что, воспринимала меня как супермена? Серьезно? – Глеб поперхнулся кофе и закашлялся. – Даже после того как я тебе рассказал, какой я гад в повседневной жизни?

- Глеб, не обижайся, но твое гадство выглядело какой-то мальчишеской рисовкой: ах, я такой плохой, и не говори, что тебя не предупреждали. Давай без кривляний. Ты вполне успешный мужик, умный, сильный, красивый. Не жадный, не вредный, внимательный. Не куришь, пьешь умеренно, в постели бог. Блин, ты даже готовить умеешь и носки сам стираешь. Мечта, а не мужчина. Да, временами в тебе включается учитель жизни и ты бываешь слишком самоуверенным, но это уже побочка. И я действительно иногда чувствовала себя рядом с тобой каким-то недоразумением.

- Ника, давай на этом закончим,- он махнул официанту. - Мне, конечно, очень лестно, что я такой замечательный, но ты перегибаешь палку. И знаешь, мне неприятно слышать, что рядом со мной какое-то… недоразумение. На самом деле в чем-то ты сильнее меня. Просто у меня была фора, а ты еще только на старте. Все. Закончили.

- Мы можем обратно пешком спуститься, - предложила я, когда мы вышли из кафе. – Я видела на карте, там то ли дорожка, то ли лестница.

- Ты представляешь, сколько тут идти? – хмыкнул Глеб. – Нет уж. Ничего, не умру, не в первый раз. Возьмешь меня за руку, и будет не так страшно.

- Прикалываешься? – улыбнулась я.

Глеб не ответил, но посмотрел на меня так, что мне сразу расхотелось смеяться. А когда мы зашли в кабину фуникулера, я действительно взяла его за руку – и держала, пока не оказались внизу.

В Цавтат мы возвращались на катере. Поднялся довольно сильный ветер, небо потихоньку затягивало, хотя дождя и не обещали. Места нам достались на корме, где качало очень даже ощутимо, в лицо то и дело летели брызги. В Дубровник кораблики бегали мимо Супетара, а вот возвращались, подходя ближе к Бобаре, правда, не с той стороны, где мы были. Когда катер поравнялся с островом, мы переглянулись, и Глеб прижал меня к себе, обняв за талию.