Девушка из Дубровника

Как только Глеб скрылся за скалой, я поспешила осквернить грот, испытывая при этом некую мстительную радость. Как будто эта пещера была в чем-то виновата. Все тело ныло — то ли после ночи в скрюченном состоянии, то ли после вчерашнего бурного секса. А скорее, и того, и другого. Если б я хоть размяться могла как следует, но места тут было даже меньше, чем на балконе. И это взбесило меня окончательно. Конечно, я могла дождаться возвращения Глеба и вывалить на него все свое негодование, но…

Был ли в этом хоть какой-либо смысл? Либо он и сам уже понял, какого дурака свалял, либо не понял бы, объясняй я ему битый час, что так делать не стоило. А теперь внимание, вопрос. Хочу ли я с ним ругаться или?..

Ника, это глупый вопрос, ты же сама прекрасно понимаешь.

Тогда давай зададим его иначе. Для совсем дураков. Тебе настолько понравилось с ним трахаться, что ты готова заниматься этим до конца отпуска, даже если он полнейший мудак?

Ну…

Господа присяжные заседатели, у обвинения вопросов к потерпевшей больше нет. Предлагаю приговорить обвиняемого к одиннадцати дням каторжных сексуальных работ в пользу потерпевшей. Только уберите эту дуру из зала суда. И не впускайте, если снова начнет жаловаться.

Нимфоманка хренова!

Собрав все наши пожитки, я встала у самой кромки воды, вглядываясь в море. Плескало основательно, но на небе не было ни облачка, только в стороне Дубровника стлалась белесая дымка. Наконец из-за скалы показалась лодка, и я невольно залюбовалась Глебом. И разозлилась на себя еще и за это.

— У нас еще полчаса минимум, — сказал он, загрузив в лодку сумку, корзину и все остальное. — Успеем по-быстрому позавтракать.

— Я бы лучше зубы почистила, — буркнула я себе под нос, но Глеб услышал и молча закусил губу.

Впрочем, нам все равно пришлось вернуться в соседнюю бухту — все лучше, чем сидеть в лодке в гроте или качаться на волнах. Да и яхту мы могли из-за скал не увидеть. Галька, как и вчера утром, была сырой и холодной, поэтому я бродила взад-вперед, чтобы не замерзнуть. Глеб сидел на бортике лодки и о чем-то напряженно думал, время от времени посматривая в мою сторону.

Наконец, с опозданием всего минут на пять, между скалами показалась «Люси». Бранко помахал нам рукой, стоя у борта.

— Может, останемся здесь? — стервозным тоном предложила я. — Еще на денек?

— Ника…

Глеб обнял меня, прижал к себе, уткнулся подбородком в макушку. Сердце предательски зачастило. Стиснул зубы, я потерлась носом о семаргла и вывернулась. Вздохнув, Глеб столкнул лодку на воду.

Когда мы поднялись на борт, я поймала взгляды, которыми Глеб обменялся с Бранко, пока они вытаскивали лодку.

«Ну как?» — слегка приподнял брови Бранко.

«Да так себе», — поморщился Глеб. Впрочем, это могло означать и «расскажу потом». Было очевидно, что финалом «приключения» он доволен не больше моего. А ведь уговори он меня остаться на острове на ночь с самого начала, сейчас мы воспринимали бы все произошедшее совсем иначе. Действительно как захватывающее приключение, которое пережили вместе. По сути, так ведь и было. Только вот послевкусие могло быть совсем иным.

— Кофе, — Бранко поставил на столик перед нами большой термос и две кружки. — И круассаны, — положив рядом бумажный пакет, он добавил: — Ника, не сердись, пожалуйста. Это была моя идея. Мы не думали, что так выйдет. Я полночи не спал, переживал, как вы там.

— Да не ври ты, — с досадой отмахнулся Глеб и уточнил: — Не ври, что твоя идея. Нефиг меня выгораживать.

Я сделала большой глоток, и на душе потеплело. То ли от кофе, то ли от их дурацкого вранья и от того, как неуклюже Бранко пытался выручить Глеба. Как мальчишки.

— Ты ведь был там раньше, да? В гроте? — спросила я, когда Бранко поднял якорь и мы направились к гавани.

Вопрос прозвучал глупо. Разумеется, был — иначе откуда ему о нем знать. И поэтому понять можно было совсем иначе: «Ты ведь был там раньше с кем-то еще?» Именно так Глеб и понял.

— Чем люди старше, тем больше у них багаж, — сказал он, глядя в кружку, и сам поморщился, насколько высокопарно это прозвучало. Если не сказать хуже.

— Ты теперь будешь у Бранко жить? — я поспешила сменить тему, чтобы избежать неловкости.

Глеб посмотрел на меня так, как будто хотел что-то сказать, но не знал, стоит ли.

— Да, — кивнул он после паузы. — Еще вчера перебрался.

— А ты меня до гостиницы добросишь? А то я, наверно, усну по пути.

— Конечно.

Я встала, обняла его сзади за шею.

— Глеб, когда мы выспимся и отдохнем, все будет выглядеть по-другому. Я не жалею, что с тобой поехала. И не жалею, что… что упала на ежа.

Он повернулся ко мне, улыбнулся и поцеловал мою руку.

Бранко сказал, что корзину, холодильник и мой матрас заберет сам. Глеб спустился на пристань первым, помог выбраться мне. Мы шли тем же маршрутом, только в обратном направлении — по лестнице вверх. Глеб с моей сумкой впереди, я еле-еле плелась сзади. Бедро все еще саднило и дергало, хотя красное пятно на месте уколов к утру стало меньше. Зато сине-лиловый синяк вырос до размеров хорошего мужского кулака.