Девушка из Германии

Тебе уже двадцать, ты привлекательный молодой человек. Мне тоже двадцать – возраст, которым никто из нас в реальности не смог насладиться. Я склоняюсь к твоему теплому лицу и наконец дарю тебе поцелуй, который обещала подарить, когда мы снова встретимся на нашем воображаемом острове. Мы так и держимся за руки, мы ближе, чем когда-либо, и я вижу тебя рядом со мной, на вершине мачты, самой близкой к небу точки на великолепном «Сент-Луисе».

Груз, который я ношу с тех пор, как мы расстались, исчезает, и я обретаю ту легкость, которая нужна для того, чтобы позволить себе уйти.

Мы летим над длинной морской стеной Малекун, смотрим на проспект с высоты. Впервые Гавана принадлежит нам. Перелетев залив, мы садимся у молчаливого Кастильо дель Морро и оглядываемся на город, который выглядит как старая открытка, оставленная проезжим туристом.

Нам снова двенадцать лет, и никто не может нас разлучить. День не заканчивается, Лео, скоро рассвет. Гавана по-прежнему во тьме, тускло освещенная янтарным светом уличных фонарей. Все, что мы можем различить, – это несколько зданий посреди пальм.

Затем мы слышим оглушительный рев корабельной сирены. Теперь мы стоим на палубе – на том же месте, откуда впервые увидели город. В том возрасте, когда не могли понять, почему мы никому не нужны. Но теперь все тихо. Нет отчаянных голосов, выкрикивающих имена в пустой воздух. И снова мои родители разлучают нас, таща меня против моей воли на крошечный участок земли между двумя континентами.

И я не кричу, не проливаю слез, не умоляю их позволить мне остаться рядом с тобой, Лео, на «Сент-Луисе», в единственном месте, где мы были свободны и счастливы. Я беру нежную, гладкую руку матери и, не оглядываясь назад, позволяю им затянуть меня в бездну.

Но на этот раз я могу сказать тебе: «Шалом».

Примечание автора

В субботу, 13 мая 1939 года, в восемь часов вечера трансатлантический лайнер «Сент-Луис» компании «Гамбург – Америка Лайн» (HAPAG) вышел из порта Гамбурга, направляясь в Гавану, столицу Республики Куба. На борту лайнера находились 900 пассажиров, подавляющее большинство из которых были немецко-еврейскими беженцами, и 231 член экипажа. Двумя днями позже еще 37 пассажиров поднялись на борт в порту Шербур.

У беженцев были разрешения на посадку, выданные Мануэлем Бенитесом, директором Иммиграционного департамента Кубы, и предоставленные компанией HAPAG, имевшей офис в Гаване. Куба должна была стать транзитным пунктом, поскольку у путешественников уже были визы для въезда в Соединенные Штаты.

Они должны были остаться на Кубе в ожидании своей очереди: пребывание на острове могло длиться от одного месяца до нескольких лет.

За неделю до отплытия корабля из Гамбурга президент Кубы Федерико Ларедо Бру опубликовал Декрет 937 (названный так из-за общего числа пассажиров на борту «Сент-Луиса»), аннулировавший разрешения на посадку, подписанные Бенитесом. Могли быть приняты только документы, выданные государственным секретарем по вопросам социального развития и труда Кубы. Беженцы заплатили 150 долларов США за каждое разрешение, а проезд на «Сент-Луисе» стоил около 600–800 рейхсмарок.

Когда они уезжали, Германия потребовала, чтобы каждый беженец купил обратные билеты, и разрешила им взять с собой только 10 рейхсмарок на человека.

Корабль прибыл в порт Гаваны в четыре часа утра.

27 мая 1939 года. Кубинские власти не позволили ему причалить в зоне юрисдикции компании HAPAG, и поэтому лайнер был вынужден бросить якорь в Гаванской бухте.

Некоторых пассажиров ждали родственники в Гаване,

Многие из них арендовали лодки, чтобы добраться до корабля, но их не пустили на палубу.

Только четырем кубинцам и двум испанцам не еврейского происхождения было разрешено высадиться на берег, вместе с двадцатью двумя беженцами, которые получили разрешения на посадку от государственного департамента Кубы до того, как они начали выдаваться Бенитесом, которого поддерживал начальник армии Фульхенсио Батиста.

1 июня адвокат Лоуренс Беренсон, представитель Американо-еврейского совместного комитета по распределению, встретился с президентом Ларедо Бру в Гаване, но не смог достичь соглашения, чтобы позволить пассажирам совершить высадку.

Переговоры продолжались. Далее кубинский президент потребовал от Беренсона поручительство в размере 500 долларов США за каждого пассажира, прежде чем они смогут сойти на берег. В переговорах приняли участие представители различных еврейских организаций, а также сотрудники посольства США на Кубе провели безуспешные переговоры с Ларедо Бру. Они также пытались связаться с Батистой, но его личный врач сказал, что генерал простудился в день, когда «Сент-Луис» прибыл на Кубу, что он должен отдохнуть и не может даже подойти к телефону.

Когда Беренсон выдвинул встречное предложение, уменьшив сумму, требуемую в качестве поручительства, на 23,16 доллара за пассажира, кубинский президент решил прервать переговоры и потребовал, чтобы корабль покинул кубинские территориальные воды к одиннадцати часам утра 2 июня.