Девушка из письма (ЛП)

Ходили тайные слухи о двух девушках из школы, собирающихся туда, чтобы родить детей. Одна вернулась месяц спустя тенью прежней себя. Другую девочку с тех пор не видели. Айви должна убедить Алистера жениться на ней и сделать все, что в ее власти, чтобы ее туда не отправили. Как только она переступит порог обители Святой Маргарет, ее битва за ребенка будет проиграна. 

Глава 5

Суббота, 4 февраля, 2017

После двух часов чтения душераздирающих рассказов о детях, отнятых у матерей (похоже, женщины так и не смогли от этого оправиться), Сэм поняла, что больше не вынесет. Девушки работали в прачечных, часто управляя тяжелыми механизмами, пока не наступало время родов. Детей у них забирали при рождении. Матерей заставляли подписать отказ от любых прав на их поиски.

Мысль об этом заставила Сэм заплакать, и пока она лежала, обнимая в кроватке Эмму, маленькое, теплое тельце малышки прижалось к ней. Это был такой непомерный инстинкт ― защитить своего ребенка; как монахини смогли удержать стольких женщин? Убедить их не только отказаться от своих детей, но также подписать документ, который сделает для них незаконной попытку когда-либо в будущем отыскать ребенка. Это было варварство.

Она посмотрела на письмо и обвела пальцем скошенный почерк. Айви родилась на поколение раньше. Поскольку она и сама была матерью-одиночкой, Сэм шокировало, что обитель Святой Маргарет находилась совсем рядом, и до середины семидесятых там забирали детей у матерей.

Она должна отправиться туда, чтобы увидеть, как они жили, где спали малыши, где работали девушки, чтобы оплатить свое содержание. Потенциальная связь Китти Кэннон с этим местом заинтриговала ее. По какой-то неведомой причине она представляла себя в шкуре Айви, и это чувство вынуждало Сэм взглянуть на монастырь Святой Маргарет глазами девушки.

Она прочитала в интернете, что старый монастырь собирались снести во вторник, так что у нее было всего два дня, чтобы туда попасть. Ее пятидневная смена только началась, так что выходных до сноса дома не представится. Придется встать завтра на рассвете, если она собирается посетить это место, а в десять уже быть на работе.

Когда она погрузилась в беспокойный сон, ее разум снова вернулся к письму на прикроватном столике, неведомым образом оказавшемуся в вещах ее деда, и к испуганной молодой женщине, которая его написала.

Глава 6

Воскресенье, 5 февраля, 2017

Стоя на пороге лондонского дома Ричарда Стоуна, Китти ждала, пока он откроет двойной замок и распахнет дверь, жестом пригласив ее войти.

Охранная сигнализация пропищала тридцатисекундное предупреждение, и женщина, стоя в прихожей, наблюдала, как Ричард нажимал на цифры на панели. Его шишковатые руки, покрытые возрастными пятнами, слегка дрожали.

― Прости за это. С тех пор, как не стало моей жены, я всегда забываю по утрам выключить сигнализацию.

Китти улыбнулась.

― Я очень признательна, что ты согласился меня принять. Это крайняя необходимость. И я не знала, куда еще пойти.

― Конечно, для этого я здесь. Прости только, что так рано. Я всегда обедаю с сыном.

Ричард повесил ключи обратно на настенный крючок и направился по коридору, устеленному мягким ковром и увешанному черно-белыми фотографиями его двоих сыновей на различных праздниках.

― Не возражаешь, если я воспользуюсь уборной? ― спросила Китти.

― Конечно, нет. Ты знаешь, куда идти. Я подожду тебя здесь, ― произнес Ричард.

Когда Китти вернулась, он жестом указал на коричневый кожаный стул в углу.

― Прошу тебя, садись.

Китти оглядела комнату. Теперь здесь все было почти так же знакомо ей, как и в ее собственной гостиной. Она раздраженно вздохнула. Низкий столик с неизменной коробкой бумажных салфеток, безобидный рисунок на стене, кремовые шторы, пропускающие достаточно дневного света, чтобы побороть клаустрофобию. Она приходила к Ричарду уже несколько недель, осторожно рассказывая о своей работе, о том, что не спит по ночам. Ее тошнило от этой комнаты, тошнило от ожидания, что он будет давить на нее разговорами о прошлом, что сможет «проникнуть в нее», о чем так назойливо твердили все психиатры. И она увидит его реакцию.

― Могу я взять твое пальто? ― поинтересовался Ричард, топчась рядом и тепло улыбаясь ей.

― Нет, спасибо, я еще не согрелась, ― бросила Китти, стягивая серые кашемировые перчатки прежде, чем опуститься на стул.

Ричард тоже сел, скрестив ноги и откинувшись на спинку. Китти не смотрела на него. Убрав перчатки в сумочку на коленях, она с глухим стуком уронила ее рядом со стулом. Наконец, подняла взгляд, и, увидев, что его голубые глаза напряженно смотрят на нее, сразу же снова отвернулась.

― Как ты, Китти?

Она дважды сменила положение, прежде чем, наконец, откинуться назад, но плечи были напряжены. Она тяжело дышала. Вой сирены снаружи заставил ее подпрыгнуть.

― Не знаю, как ты можешь жить в центре города, ― пробормотала она.

Ричард мягко улыбнулся.

― Так я чувствую себя молодым.

― Удивлена, что выслушивание людских жалоб стоит так дорого, что ты можешь себе это позволить.