— Ты занималась балетом. Будем считать, что ты училась в балетной школе ради того, чтобы в будущем танцевать лично для меня.
— Но… откуда ты знаешь про балетную школу? — с непониманием спрашивает Агата, слегка сощурив глаза.
Это вновь вызывает у парня насмешку. Она кажется ему хорошим вариантом для творческого удовлетворения, поскольку роль жертвы ей несильно подходит, тем более с такими большими глазами, которые даже демону кажутся слишком детскими и невинными.
— Я знаю о тебе все, Агата Джефферсон, — произносит он и уходит, добавив из-за спины: — Сегодня в девять вечера в моей комнате.
Агате пришлось провести остаток дня в комнате от непонятного чувства внутри груди. Страх, который так настойчиво атаковал ее, вдруг сменился на нейтрал, что даже мысли о танце не кажутся такими ужасными, однако все это очевидно странно.
Ей хотелось спрашивать себя снова и снова, что же все-таки повлияло на организм, но вместо этого она предпочла закрыть глаза и упасть спиной на кровать подобно пушинке. Пролежав так около двадцати минут, Агата думала, стоит ли идти к нему или же проигнорировать этот приказ от парня, которого она уже не боится.
Голова идет кругом. На часах уже десять минут десятого, а она никак не может решить: идти или остаться. С чего она вообще должна слушать его? Свобода выбора есть у каждого человека, так почему Агата должна лишиться этого выбора из-за избалованности малознакомого парня?.. Преодолевая сопротивления мыслей, она все же двинулась в сторону западного крыла, по-прежнему припоминая, каким парень может быть в гневе, и как отреагирует на этот гнев ее тело. Сейчас страха нет, но он может вызвать его вновь, если Агата ослушается, что понятно даже ей.
Оказавшись в коридоре западников, она понимает, что не знает, куда идти дальше. В коридоре множество комнат с одинаковыми дверьми, что усложняет ситуацию еще больше. Заметив незнакомого парня, Агата решает попросить помощи у него, и тот быстро словно на автомате отвечает:
— Прямо по коридору до самого конца, последняя дверь по правую руку.
Сказав это, он быстро уходит, и тогда девушка делает глубокий вдох.
Словно придя в себя, она разворачивается, но внимание привлекает разговор в конце коридора, который возник из-за того, что одна из дверей открылась. Обернувшись, Агата видит Адриана и девушку с темными волосами, которая зашнуровывает топик на груди, часто поднимая глаза на парня в белой рубашке с расстегнутым воротником до груди. Как только он видит Джефферсон, кивает ей на дверь и скрещивает руки на груди, явно показывая свое недовольство, пока светловолосая переминается с ноги на ногу.
— Еще одна? — глубоко дыша спрашивает брюнетка, кидая взгляд то на Адриана, то на Агату. — Ты неисправим.
Агата пристально смотрит на девушку, а затем просто разворачивается и уходит, вскинув подбородок. Она предполагала, что Адриан собирается ее затащить в постель, однако старалась избавиться от этой мысли, чтобы не напрягаться.
Шагая по основному этажу, девушка смотрит прямо перед собой, а когда на секунду отводит глаза в сторону, у нее на пути появляется Адриан, шаги которого были едва слышны до этого сзади.
— Мало того, что ты опоздала, так еще и сбегаешь.
— Я ничего тебе не должна.
Смотря в серые глаза, она держится достойно, что вызывает у парня непонимание. Его силы стали значительно устойчивей и мощнее за счет питания эмоциями смертных, чего во взрослом обличии Адриан не видел. Теперь по желанию принц может контролировать силу возжелания, чтобы касаться людей, не заставляя их терять голову.
— Уверена ли ты в своих словах? — Адриан слегка сощуривается и подходит ближе так, что девушка ощущает его запах. — Если ничего мне не должна, тогда каким образом ты оказалась в коридоре в нескольких шагах от моей комнаты?
Джефферсон опускает глаза, заставляя Адриана улыбаться и продолжить:
— Прежде чем делать такие заявления, нужно помнить, что ты делал до этого, иначе выйдет очень неловкая ситуация подобно этой. Так… — он делает еще один шаг вперед, пристально смотря на ее губы, — что же ты тогда делала в коридоре?
Агата смело поднимает глаза и расправляет плечи.
— Проходила мимо.
— Ну, разумеется, — кивает парень с безразличием, — я почему-то об этом не подумал.
— Твоя оплошность.