Девушка из службы «907»

— Была бы приличная работа, — усмехнулся мордоворот.

— Ты мою работу не трожь! Работа у меня самая что ни на есть приличная. Это из-за денег я нажила, черт знает, сколько врагов!

— Ну и не только врагов. Все твои враги не стоят даже ногтя твоего нового друга, — подмигнув мне, сказал мордоворот.

— И кто же мой новый друг?

— Я, конечно, кто же еще?

Я уже каждую копеечку распланировала, — с грустью вздохнула я. — Думала машину приличную купить, шубу норковую, квартиру поменять, цветочный павильон открыть, чтобы из денег делать большие деньги…

— Ты хоть понимаешь, что я спас тебе жизнь?

— Понимаю. Спасибо. Ты мне уже ее второй раз спасаешь.

— А я и не знал, что ты такая неблагодарная!

— Ты хочешь, чтобы я тебя отблагодарила?

— Потом отблагодаришь, позже. Слушай, ты в зеркало на себя смотрела?

— Нет.

— Знаешь, на кого ты похожа?

— На кого?

— На пациентку из психиатрической лечебницы. Одета в какое-то бесформенное тряпье. На голове повязка. Как в фильмах ужасов. Я даже узнал тебя с трудом.

Растерянно посмотрев на мордоворота, я спросила:

— Послушай, а откуда ты взялся?

— Я тебе уже говорил.

— Нет, меня интересует, откуда ты взялся на вокзале в камере хранения?

— Я подъехал к телеграфу, где ты должна была встретиться со своим дружком…

— А почему я тебя там не увидела?

— Во-первых, я опоздал. Во-вторых, я не сразу тебя узнал. А в-третьих, я ждал удобного случая, чтобы тебе помочь.

— А почему именно удобного?

— Ну, для того, чтобы был повод для благодарности… У меня глаз наметан, я сразу понял, что у твоего дружка пушка в кармане. Я же не какой-нибудь лошара, а при понятиях человек и в таких делах шарю. У меня на пушку чутье. Короче, я сразу к тебе подойти не мог, потому что твой дружок был на взводе…

— Никакой он мне не дружок, — перебила я мордоворота.

— Ну, хорошо, если бы я не вовремя дернулся, то этот гад мог бы запросто тебя пристрелить. Мне пришлось ехать с вами на метро, только в соседнем вагоне. Так я и оказался у камер хранения.

— Но ведь ты же мог помочь мне раньше…

— Я знал, что, пока ты не откроешь ячейку, он тебя не убьет, но ты же у нас упертая! Тянула резину до последнего, финтила, финтила и допрыгалась… Ты только представь, что было бы, если бы этот придурок всадил тебе пулю в лоб! Неужели этот хренов портфельчик дороже собственной жизни? Ты ненормальная! Я еще никогда не видел такую чокнутую девку!

— Да, тебе легко говорить! — опять заплакала я. — В этом портфельчике лежали такие деньги, каких мне в жизни не заработать… Может, их Боженька послал мне прямо с неба, потому что человеку, которому они принадлежали раньше, они уже были не нужны…

Такси остановилось у телеграфа.

— Зачем ты меня сюда привез. Встреча уже состоялась, воспоминаний хватит надолго.

— Через два проулка стоит мой джип, — сказал мордоворот. — Я на общаковом транспорте кататься не привык.

— Вообще-то, я тоже… Но мне теперь собственной машины не видать как своих ушей.

Завернув в какой-то дворик, мордоворот остановился у мусорного бака, быстро огляделся по сторонам, достал из кобуры пистолет и выкинул его.

— Зачем ты это сделал? — удивилась я.

— Затем, что я из этого пистолета человека убил. Он теперь паленый. На хрена мне нужны неприятности!

— Тоже мне богач нашелся! — буркнула я. Стволами направо, налево раскидываешься. Не мог мне отдать! Мне бы он обязательно пригодился…

— Да уж, тебе для полного счастья только пушки не хватало, — ухмыльнулся мордоворот. — Ты уж и так выше крыше глупостей натворила.

Увидев знакомый джип с крымскими номерами, я блаженно улыбнулась.

— Давай залезай, — сказал мордоворот и завел мотор.

Сев на переднее сиденье, я, не удержавшись, зевнула.

— Ты что, не спала, что ли?

— Нет, — честно призналась я. — Я сегодня полночи по лесу бегала. В меня стреляли, а я скакала, как ненормальная, чтобы под пулю не попасть Искарябалась вся, ноги так вообще показать страшно.

Приподняв край бесформенной старушечьей юбки я, не без кокетства, продемонстрировала многочисленные ссадины и синяки.

— Ну ты даешь! — открыл рот мордоворот. — Жизнь у тебя какая-то шальная…

— Раньше хоть стимул был такой жизнью жить, а теперь его нет, — тяжело вздохнула я, вспомнив про портфельчик. — Чтоб эти деньги кому-то впрок не пошли! Чтоб он ими подавился! Чтоб они у него поперек горла встали! — Иссякнув, я поправила волосы и вновь посмотрела на мордоворота. — Знаешь, а ведь я могла бы и не приезжать к телеграфу. Я уже все вопросы утрясла. Я приезжала, чтобы тебя увидеть.

— Меня?

— Конечно. Ведь это была единственная возможность встретиться с тобой. Нет, правда… Я как подумала, что никогда больше тебя не увижу, так чуть не умерла. Ты даже не представляешь, как мне хотелось увидеть тебя!

— Зачем? — улыбнулся мордоворот.

— Затем, чтобы отблагодарить…

Мы оба рассмеялись.

— Послушай, а куда мы едем? — спохватилась я. — К себе я тебя пригласить не могу. Я теперь, считай, что бездомная. В моей квартире сидят люди и ждут от меня этот злосчастный портфельчик. Я же не могу объяснить им, что портфельчика больше нет. Они вряд ли захотят мне поверить.