Девушка из торта

– Свадьбы не будет, – короткая фраза уколола куда-то между ребрами. – Я его брошу. Мне не нужен муж по принуждению, особенно такой, который постоянно смотрит в сторону. Последнее время он еще при виде меня морщится, как будто видит отвратительное насекомое. Они все сейчас так делают: Матвей, Анька и даже Толик.

– Почему? Ты же не виновата в том, что он хотел тебя использовать.

– Зато виновата в том, что три недели мщу ему за это. Он еще тогда пришел ко мне и к отцу, просил разорвать помолвку. Но я решила, что буду мучить его до последнего. Он заслужил. Охранники отца избили его сильно, только на прошлой неделе врач разрешил снять корсет. Три ребра сломали, – девушка спокойно перечисляла все злоключения Матвея Власова, – а я его таскала по всяким организаторским глупостям, чтобы помучился. С Толиком поссорилась. Он просил меня прекратить, а я отказалась. Разозлился и больше не звонит. Я скучаю очень.

– И чего ты от меня хочешь? – устало выдохнула.

Мне эта история совсем-совсем неинтересна, да. Совсем. Мне плевать, кто и как мучает Матвея Власова за его грешки. Да.

Нет, ни капельки не плевать! Готова сейчас рвануть к нему вместе с Анькой, но не поеду. Он сам определил границы своей выходкой в мальчишником и своими оскорблениями. Мнение понятно.

– Останови меня. Если скажешь, чтобы я его отпустила. Если он тебе нужен, то я сегодня же все прекращу. Отдам его. Правда. Я хотела отыграться на нем, но не на тебе.

Вот только ты уже отыгралась, Василиса. Больше двух недель я живу в прострации и теперь не уверена, что причина в том, что Мэт получил от меня все, чего хотел. Где-то в глубине души теплилась маленькая искра надежды, что он, наконец-то, решил сделать все правильно и поэтому пытался разорвать помолвку.

– Василиса, ты так говоришь, как будто он вещь. Как будто хочешь мне дать игрушку поиграться. Вот только мы давно не в песочнице. У него есть своя воля и свои чувства. Они не обязаны совпадать ни с твоими, ни с моими. Да, я хочу, чтобы ты отпустила Матвея и дала ему дышать свободно. Но не нужно мне его отдавать. Пусть окажется на свободе, а там сам решит, приходить ко мне или нет.

Устало посмотрела на блондинку. У меня не было сил говорить еще, спорить или ругать. Просто хотелось остаться одной и переварить все

– Я поняла. Прости за эту сцену.

– Надеюсь, это не повторится, – кивнула я уходящей девушке.

Стоило Василисе выйти, как в кабинет влетела Аня. Вот кому не мешало задать хорошую трепку за плохое поведение. Только что ушла мисс психическое насилие, пришла мисс физической насилие.

– Ой, что тут случилось? – Аня тут же рванула за тряпкой и убрала растекшуюся по столу лужу.

Я так и зависла, равнодушно наблюдая за тем, как суетится девушка. Продолжился разговор только когда она закончила уборку.

– Лар, что она тебе наговорила? Эй, – тряхнула меня за плечо.

– Рассказала, что там у вас происходит, – пожала плечами.

Делать вид, что мне все равно, уже глупо. Мой спасительный кокон из апатии за несколько минут успел треснуть и рассыпаться. Сломали ребра. Хотел расторгнуть помолвку. Эти слова выбили из колеи равнодушия и спокойствия.

– А что у нас происходит? Мэт подыхает без тебя, а эта стерва его связала по рукам и ногам. Вот, что происходит. Он на следующий день после этого глупого мальчишника рванул расторгать помолвку, а приполз весь избитый. Я чуть богу душу не отдала, когда он сознание потерял, – нажаловалась Анька.

– Почему ты мне не позвонила? – ком подкатил к горлу. – Ань, почему не позвонила? Я бы приехала, – слезы текли по щекам против моей воли. – Я ведь все это время думала, что не нужна ему. Он все получил и забыли.

– Лара, из-за этой пиявки у меня от брата осталась бледная тень. Он рвется, ищет выходы и не может найти. К тебе рвется, но понимает, что прогонишь. Вопрос со свадьбой же до сих пор не решен. Прости, но сегодня своими щебетаниями про свадьбу Василиса меня добила, вот я и вцепилась ей в башку, – снова дернула меня за плечо. – Ты же не злишься на меня? М? Лар, а давай поедем к Мэту. Вот прямо сейчас!

– Нет, – отшатнулась от неё. – Не поеду. Я в свой адрес такое выслушала, что видеть его не хочу. Он мог сам прийти и всё объяснить, но не пришел.

– Так за ним следят! Лютов его, как племенного быка на поле, пасет. Шаг в твою сторону или в сторону любой другой женщины, плохо будет уже нам всем.

– Тем более не пойду. Если я к нему приду, думаешь, слежка не заметит?

Аня устало выдохнула и кивнула, соглашаясь:

– Ты права. Ладно, я тогда пойду. Прости за драку. Больше не повторится, я надеюсь.

Наконец-то меня оставили один на один с бардаком в голове, чувствах и кабинете. Первый два хаоса упорядочить не получалось, поэтому занялась раскиданными по полу бумагами.

Смогу ли я понять Матвея Власова? Смогу ли простить? Не знаю. Ничего не знаю.

Анатоль

– Толик, помоги мне! – растрепанная, с покрасневшими от слез глазами

Васька влетела в мой кабинет. За эти недели я успел соскучиться по ней до боли, но держался. Сейчас же сам шагнул навстречу, позволяя себя обнять и привычно уткнуться носом в карман пиджака.

– Что случилось?