Девушка изо льда

Сам детский сад больше похож на сказочный теремок, обнесенный надежным забором, с внимательным вахтером на входе и камерами по периметру. Все серьезно, ответственно и надежно. Три дня подряд Бессонов ходил вместе со мной, наблюдая за играющим в группе сыном. Так лев отпускает львенка на прогулку, контролируя окрестности. За несколько месяцев плотного общения интерес отца к сыну не угас. Это было удивительно и… приятно.

— У этого сада отличные отзывы. Громов проверил его со своей стороны. Претензий к безопасности нет.

Да — да, начбез Гром лично приходил в сад и общался с их охраной. С каждым днем время пребывания сына в группе растет, и уже через неделю он ходит на всю смену. Я тоже не теряю время даром, просматриваю объявления о работе.

— Иза, у тебя теперь будет собственная машина и водитель, он же — охранник. Андрей. Тот самый, который отвозил тебя в Пензе в ресторан. Я скину тебе его номер. Единственное, что требуется — сообщай о своих планах.

— А без этого никак? Я не президент, не банкир, зачем мне охрана? По Москве с ее вечными пробками на метро передвигаться намного быстрее, чем на машине.

Сама мысль о том, что за мной будут постоянно наблюдать, бесит. Что за фанаберии с этой безопасностью? Если Боголюбский уже за решеткой, то от кого меня защищать?

— На машине удобнее. Андрей все рассчитает, и ты никогда не опоздаешь, поверь, — мы сидим вечером на кухне. Сын сладко спит в любимой кровати — машинке, а его папуля пытается мягко продавить свои интересы. Мягко, как танк, ага. — Так будет лучше, Иза.

Охрана для меня — одна из неприятностей соседства с Бессоновым. Пока — единственная, что я заметила. Что будет дальше — посмотрим.

На календаре конец ноября, на часах — десять вечера. Мы сидим на кухне. В руках Дениса — чашка с эспрессо. Ароматный напиток он поглощает литрами, а я наслаждаюсь гречишным чаем.

— Я хотела спросить… Ты что — то знаешь про арт — галерею Лилианы Баграмян? Они работают чисто?

— Почему ты интересуешься?

Дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос! Раздраженно делаю глубокий вдох, глядя в темные глаза сидящего напротив Бессонова, заставляю себя успокоиться. Я заметила, как сильно его пальцы сжали хрупкую чашку из тонкого фарфора, едва прозвучала фамилия. Вот черт! Неужели это криминальный бизнес?

— Меня пригласили на собеседование на ставку финансового консультанта. Мне нужна работа, а не проблемы. Поэтому я решила уточнить, что ты знаешь об этом человеке и фирме.

— Насколько я знаю, там все чисто. Попрошу Соколова копнуть поглубже, — он достает телефон и набирает сообщение. — Как называется галерея?

— Свет и тени.

— Паша проверит и завтра даст ответ. На какое время назначено собеседование?

— На двенадцать.

— Успеет.

Бессонов ставит чашку на стол и сцепляет пальцы. Я, словно завороженная, слежу за его движениями. Мужские руки — мой фетиш. Одно время я вдумчиво изучала хиромантию, искусство чтения человека по линиям руки, но еще ни разу не видела ладони Дениса… Ну, в смысле, отца моего ребенка. Интересно, о чем они могут поведать? В одной умной книге было написано, что на наших ладонях отражены все значимые события жизни. В Пензе я внимательно исследовала свою, и нашла на линиях судьбы и здоровья эти переломные моменты. Они обозначались точками и разрывами. Так интересно!

— Иза! — кажется, меня уже не первый раз зовут, так глубоко я задумалась. — Иза!

— Что?

— Лилиану Баграмян я знаю лично. Она умная, деловая и очень активная. Работать я ней не так — то просто. Может, я найду тебе место в… моей компании? Тебе будет спокойнее, — Бессонов замялся и увел взгляд в сторону, словно боялся моего эмоционального отказа. Ошибся.

— Спасибо, но нет. Я сама решу, где буду работать. Главное — не попасть в криминальные структуры.

— У Лилианы есть брат. Артур…

Я читала про него. Громкая фамилия. Баграмяны известны в Москве. Мужчины этой семьи занимаются строительным бизнесом, содержат сеть заправок и кафе, а единственная женщина курирует арт — галерею. В ней проводятся самые громкие и популярные среди столичного бомонда выставки современного искусства и ювелирных изделий.

— И что не так с Артуром?

— Артур Баграмян активно помогает сестре…

— И..? Я не понимаю. Объясни нормально.

— Иза, он молод, холост, красив и богат.

Бессонов не отрывает взгляда от чашки, на дне которой плещется остывший кофе. Его плечи напряжены, тонкий фарфор вот — вот треснет под сильными пальцами. Он что, ревнует меня к молодому Баграмяну? Не может быть!

— Кажется, ты не понял. Я ищу работу — в первую очередь, а все остальное — не так уж и важно.

Успокоить Бессонова точно не получилось, потому что он резко отодвигает несчастную чашку в сторону и впивается в меня глазами.

— Это ты не поняла, Иза! Артур — любимчик женщин! Ему невозможно отказать. Он всегда добивается своего! Не надо тебе там работать!

Температура на кухне растет. Воздух звенит от эмоций и напряжения. Поговорили, называется! Все так хорошо начиналось, а скатилось до банальных ревности и запретов.