Девушка, которая строит замки

Я стала бить руками по воде, выпучив при этом глаза. Медленно, о-о-о-очень медленно, я стала подгибать ноги, чтобы также медленно уходить под воду, при этом ускоряя движения рук. В общем, я так натурально тонула, что сам Станиславский кинулся бы меня спасать. Да я и сама поверила, что тону. Вынырнув в третий раз, я стала жадно хватать воздух и повторила предыдущий алгоритм действий. Улыбки на лице Мефистофеля уже не было, и как-то он поднапрягся, потому что стоял уже на обрыве, и руки уже были не в карманах.

Я снова ушла под воду, предварительно набрав полные легкие воздуха, и затаилась на дне, наблюдая за Мефистофелем: меня одновременно и было видно сквозь воду, но и было непонятно, что происходит. Через минуту, когда воздух в легких стал заканчиваться, наконец случилось то, что я так ждала: Мефистофель прыгнул в воду как был в одежде. В этот момент я сразу оттолкнулась от дна ногами и поплыла под водой к безлюдной части берега. Вынырнув метра через три, я огляделась. Мефистофель стоял по грудь в воде в одежде и удивленно смотрел на меня.

— Что это с вами, Владислав Владимирович? Искупаться решили? А вы всегда это делаете в одежде? — этот его обалдевший вид был мне наградой за все предыдущие разы, и думаю, авансом за будущее, что еще он выкинет.

— Ненормальная! — то ли удивленно, то ли вопросительно выпалил он и тут же поплыл к берегу, я тоже, мало ли он захочет меня реально утопить. Выйти на берег у мыса было невозможно, слишком он был крутой, но слева и справа от него были пологие входы. С одной стороны, как раз купались наши коллеги, а с другой стороны был пустынный пляж, который закрывался мысом. Вот на этот пустынный пляж, подальше от любопытных глаз я и устремилась, Мефистофель за мной. Мне хотелось сделать это первой, тем не менее, у самого берега он успел меня нагнать и перехватить за локоть.

— Так, никому ничего не говорить, сейчас быстро в машину, отвезу домой.

— Как это «никому не говорить»? Могут подумать, что я утонула, я же плавать не умею, — и я не удержалась, чтобы не хихикнуть. — Мне надо вещи свои забрать и, хотя бы Лену предупредить, — тем более что она уже показалась на мысе и удивленно рассматривала нас, стоящих по колено в воде, один из которых был полностью одет.

— Только ей.

В машине Мефистофель вынул телефон из кармана брюк: «Черт!» Он открыл крышку, вынул аккумулятор, симку и зашвырнул все это в карман двери и так резко рванул, что меня буквально вжало в кресло. Минут через пять он не выдержал:

— Ты ненормальная!

— Нормальность — это понятие относительное.

— Нет, все-таки скажи, зачем ты это все сделала?

— А вы? Вы зачем меня бросили в воду?

Он промолчал и пожал плечами.

— Вот и мне тоже, захотелось так сделать, и я сделала!

— Ну ты сравнила! Ты была вон, — махнул он рукой в мою сторону, — уже без одежды, готовая плавать.

— А кто ж виноват, что вы не были готовы плавать? — поддела я его и хихикнула. Мне показалось, но вроде он фыркнул в ответ.

Мефистофель остановился у моего дома:

— Забавная была шутка. Ты…, — хотел он еще что-то сказать, но так и не сказал.

— Это хорошо, что у вас есть чувство юмора, — сказала я, уже выйдя из машины.

Дома, собрав волосы на макушке, я запрыгнула в ванну. Я мурлыкала какие-то песенки, вновь и вновь воскрешала в памяти его насмешливое выражение лица, которое сменилось потом на настороженное при моих попытках утонуть и его обалдевший вид в воде. Оказывается, он может быть не только тем Мефистофелем, для меня было удивительным, что он мог быть… другим.

Но в воздухе витала какая-то недосказанность, неопределенность, во всяком случае я ее четко ощущала, не могу ручаться за самого Мефистофеля. И почему-то я не стала ночевать в приюте, а осталась дома. Хоть мои выходные и были полностью загружены, я подспудно чего-то ожидала, но ничего не случилось.

В понедельник Эльвира спросила меня с места в карьер:

— Что там произошло?

— Где? — удивилась я.

— На озере, с Владом.

— Владиславом Владимировичем? — уточнила я. Эльвира же в ответ вздохнула, закатив глаза вверх «А то ты не знаешь, как его зовут». «Хм, «Влад», — подумала я про себя», а вслух спросила. — А что с ним?

— Он заболел!

— Чем? — удивилась я.

— Простыл! И ухо воспалилось от воды. Вадим сказал. Влад у себя в номере, трубку не берет. А ему завтра лететь. Так что было?

— Когда?

— Да ну тебя, — махнула она на меня рукой и пошла к двери. Хорошо, что в кабинете мы были с ней одни.

— Что ты так переживаешь? — не удержалась я.

— «Переживаешь?» — развернулась она у самой двери. — Вообще-то, мы вместе! Мы встречаемся к твоему сведению.

«Хм, все чудесатее и чудесатее. Интересно, телефон он не берет, потому что тот плавал за пару дней до этого или потому что Эльвира звонила?».